Читаем Веер молодости. Японские сказки полностью

Услышал эти слова Хиданотакуми, вернулся назад. Пригляделся, – а это не мертвец, а картина, искусно написанная на раздвижной перегородке.


Перевод Б. Бейко.

ДУХ БЕДНОСТИ

Жил как-то один лентяй. Ничего он не делал, а потому всегда жил в бедности. О том, что бедность его от лени, ему и в голову не приходило, целыми днями он сидел дома и лениво раздумывал, почему это он живет в нищете!

Наконец, однажды пришел он к богатому соседу и говорит:

– Надоело мне терпеть нужду. Научи, как с бедой справиться.

А тот ему отвечает:

– Не иначе как поселился у тебя дух бедности, оттого и живешь так плохо. Хочешь справиться с бедой, избавься от этого духа. Другого выхода нет.

– Как же мне от него избавиться?

– Ну, это очень просто! В середине одиннадцатого месяца в день Быка, вечером, подмети хорошенько в доме, вокруг дома протяни соломенную веревку с бумажными полосками, а потом возвращайся в комнату, пляши да припевай:

Счастье, приходи в мой дом!Ставь, бедняк, богачом!Убирайся, нищета!Для тебя дверь заперта.Яра-корэ-то-то.

Услышит дух бедности и обязательно уйдет из твоего дома, – объяснил сосед.

Обрадовался лентяй, вернулся домой, ждет не дождется, когда подойдет день Быка. Наконец, долгожданный день пришел. Наступил вечер. Подмел лентяй пол, протянул вокруг дома соломенную веревку с бумажными полосками и принялся скакать и прыгать по всему дому, распевая во всю глотку:

Счастье, приходи в мой дом!Стань, бедняк, богачом!Убирайся, нищета!Для тебя дверь заперта,Ярэ-корэ-то-то.

Так носился он, пока совсем не стемнело, а когда стемнело, услыхал лентяй на кухне чьи-то шаги.

Потом вдруг откуда-то явился перед ним страшный черт с черным сломанным веером в руках и маленькими, как шишки, рожками на голове. Черт направился к выходу, напевая:

Счастье, приходи в мой дом!Стань, бедняк, богачом!..

«Так это же дух бедности удирает!» – подумал лентяй, плясавший уже в исступлении.

– Что, испугался? – крикнул он.

Дух бедности обернулся и, осклабившись, сказал:

– Почему? Просто ты так здорово пляшешь, что такого плясуна одному смотреть не годится. Вот я и решил позвать своих друзей, чтобы вместе с ними на тебя полюбоваться.


Перевод Б. Бейко.

КУВШИН С АМЭ

У одного князя был фарфоровый кувшин, которым он очень дорожил. Говорили, что этот редкостный сосуд ему привезли из Китая. В кувшине князь хранил вкусные тянучки – амэ. Горлышко у кувшина было узкое, так что туда с трудом пролезало несколько пальцев. Князь время от времени запускал в кувшин руку и лакомился конфетами.

Жил в доме князя старый слуга по прозванию Дзия. Он стал служить князю, когда тот еще был ребенком. Теперь Дзия совсем состарился и поглупел.

Однажды увидел Дзия, как князь достает из кувшина что-то, кладет в рот и жует, причмокивает.

«Наверное, что-нибудь вкусное!» – подумал слуга и, не стесняясь, попросил князя угостить его.

– Да это же пустяк, тянучки! – сказал князь, с неохотой передавая слуге кувшин.

Дзия поблагодарил князя и поспешно сунул руку в горлышко кувшина. Потом он попытался вытащить руку обратно, но не тут-то было! Что случилось с кувшином – неизвестно, только он, казалось, втянул в себя руку и не отпускал.

Бедный слуга, как ни силился, ничего не мог поделать.

Казалось, чем больше он тянет руку, тем крепче кувшин ее держит.

Князь испугался, позвал на помощь других слуг.

Слуги схватились за кувшин и начали дергать все разом.

– Ой, больно, больно! – закричал старик.

Но, несмотря на его вопли, слуги продолжали тянуть все сильнее. Наконец, кувшин с громким треском разлетелся на части.

– Ах, мой кувшин! – побледнев, вскрикнул князь.

– Хе-хе, зато руку спасли! – сказал старик.

Все посмотрели: в руке у него было крепко зажато столько тянучек, что, конечно, пролезть сквозь горлышко кувшина рука уже не могла.


Перевод Б. Бейко.

ЛЕПЕШКИ ДАЙБУЦУ{88}

Один паломник пришел на поклонение к большой статуе Будды, что стоит в городе Нара. На обратном пути зашел он в лавку и купил несколько рисовых лепешек. Лепешки эти оказались такими тонкими и невзрачными, что паломник рассердился.

– Что это лепешки у вас такие маленькие? – спросил он торговца. – Где это видано, чтобы такими торговали!..

– Что вы, что вы, наши лепешки нисколько не меньше обычных! – с невозмутимым видом возразил торговец. – Они вам просто кажутся маленькими, потому что вы пришли в лавку, насмотревшись на огромного Будду. Вам теперь все будет казаться в уменьшенном виде.

– Должно быть, и в самом деле показалось, – пробормотал паломник. Сунул он лепешки за пазуху и вышел из лавки. Отошел немного, видит: спит на обочине дороги человечек со стриженой головой.

– Ой, ой, бедняжка! Кто же тебя здесь бросил? Ишь как сладко спит, наверное, мамино молочко во сне видит!

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза