Век диаспоры. Траектории зарубежной русской литературы (1920–2020). Сборник статей

Книга «На Западе» является самой ностальгической из пяти рассматриваемых антологий. Она содержит вторую по величине долю стихотворений о России, в которых авторы вспоминают моменты из детства или юности, проведенных на родной земле (15%), включая воспоминания о нянях-крестьянках в стихотворениях Константина Бальмонта и Владислава Ходасевича406. Стихов, вызывающих ностальгические воспоминания об определенных местах и пейзажах, значительно больше в этой антологии, чем во всех остальных (37% стихотворений на тему России и дома). В нее вошли следующие стихотворения: «Уездная сирень» Дона Аминадо, вспоминающего неповторимый аромат весны в России; «Такое небо бывает над снегом» Галины Кузнецовой, описывающей катание на санках зимой; «Стало в улицах дымно и шумно» Софии Прегель, изображающей скоромный уличный пейзаж Петербурга, воскрешая в памяти виды, звуки, запахи и ощущения, каждая деталь которых так знакома автору:

Талый лед под перилами булькал,
На мостах врастали горбы.
На ходу обломала сосульку,
У кривой водосточной трубы407

.

Возможно, самой поразительной особенностью антологий является то, что с течением времени ссылки на русскую литературную традицию становятся все более многочисленными. Русская литература, определяемая Слобин как «пространство памяти», похоже, выступала в роли общего ресурса, сыгравшего важную роль в формировании коллективной идентичности для членов диаспоры, которым будущее в метрополии казалось практически невозможным. Учитывая заглавие, неудивительно, что в «Музе Диаспоры» стихотворения, темой которых является Россия и дом, составляют значительную часть (29%). Однако эта доля намного больше в антологии «Вне России», в которой 44% таких стихотворений создают чувство принадлежности, обращаясь к русской литературе. Имя Александра Пушкина встречается очень часто – упоминается ли оно вскользь, как в стихотворении «Кишиневские похороны» Довида Кнута, или находится в центре внимания, как у Марины Цветаевой в «Стихах к Пушкину». Другие авторы, которые встречаются во включенных в антологию стихотворениях, – Михаил Лермонтов, Николай Гумилёв и Александр Блок408. Подобное смещение акцента можно объяснить, вероятно, тем, что составитель сборника «Вне России» сам являлся исследователем русской литературы.

Одно из стихотворений, вошедшее в антологию «Вне России», можно рассматривать в качестве примера того, как в творческом отклике на диаспоральный опыт могут отражаться идеи русской литературной традиции, тесно переплетенные с языком и литературным наследием других культур. В центоне – стихотворении особой поэтической формы, уходящей корнями в римскую литературу, – цитаты из существующих стихотворений одного или нескольких авторов соединяются для создания нового текста. Центон ассоциируется с пародией и постмодернизмом. Однако в построенном на игре слов стихотворении «Я свободен, как бродяга» Николай Моршен, похоже, погружается во множественные слои языка и аллюзий, а не выявляет неспособность литературных текстов выйти за рамки присущей им вторичности цитирования. Стихотворение начинается с отсылки к поэме Генри Уодсворта Лонгфелло «Песнь о Гайавате», посредством которой поэт переносится в Америку «[т]ам, где раньше Миннегага / Проплывала в челноке», но потом быстро переходит к языковой проблеме. Английский не отвергается как чужой язык, но русский остается самым родным и самым вдохновляющим языком. Рассказчик бродит по разноязычным землям, где природа когда-то говорила с Миннегагой «на индейском языке», а теперь говорит с поэтом по-английски. Однако, внимательно прислушавшись, он в состоянии распознать и русские фразы. Последняя строфа стихотворения целиком составлена из цитируемых строк поэтов, творчество которых олицетворяет собой русскую поэтическую традицию:

„Вы откуда собралися
„Колокольчики мои?
„В праздник, вечером росистым
„Дятел носом тук да тук
„Песни, вздохи, клики, свисты
„Не пустой для сердца звук.
„Шепот. Робкое дыханье.
„Тень деревьев, злак долин.
„Дольней лозы прозябанье.
„Колокольчик дин-дин-дин…?“409