Великие герои Эллады. Ясон. Орфей

«Молви, истец, как обещано было Ээтом,

Чтоб заслужил золотое руно эолид?»

«Должен был поле вспахать и засеять при этом…»

«Выполнил всё?» – «Да, но жаль, что он там не убит!»

«Значит, руно у Ясона сейчас по заслугам!

К краже царевны теперь переходим, истец.

Разве Медея сбежать не могла с милым другом

Из государства, где правит жестокий отец?»

530

«Нет, не могла! На Кавказе законы другие —

Дочь незамужняя жить будет в доме отца!

Кражу царевны не выдать за цели благие!» —

Громоподобно звучала тирада истца.

Встал справедливый властитель с высокого трона

И произнёс громким голосом свой приговор:

«Быть по закону златому руну у Ясона,

А незамужняя дочь – достояние гор!»

531

«Несправедливо! – воскликнул вновь колх возмущённо. —

Это Медея ему помогла взять руно!»

Но Алкиной пояснил крикуну упрощённо:

«Шкуре остаться в Элладе, истец, суждено!

А подсудимый оставит вам дочерь Ээта!

Правильно я присудил, благородный Ясон?»

В зале умолкли мгновенно все – ждали ответа,

Тихо в нём стало, как в гроте горы Пелион.

532

«Правильно ты рассуждаешь, Фемиды служитель —

Шкура барана в Элладу вернуться должна!

Только Медея теперь не поедет в обитель —

Колхи вернутся домой без неё и руна!»

«Как это так? – задохнулся тиран удивлённый. —

Кражу девицы решил узаконить, Ясон?»

«Вор, как известно, хорош, лишь когда умерщвлённый!» —

Колхи кричали со злобой с различных сторон.

533

Посохом стукнул тиран о гранитные плиты:

«Гости с Кавказа, от вас я прошу тишины!

Люди в защиту не скажут, коль будут убиты —

Часто такое бывает – без всякой вины!»

Выдержав паузу, молвил ответчик спокойно:

«Царь, я согласен, что дочь при отце жить должна,

Только считаю, что выглядит благопристойно,

Коль за супругом направится следом жена!»

534

«С этим и я соглашусь! – произнёс повелитель.

Но на царевне, Ясон, ты пока не женат!»

«Разве не видно, что лжёт этот вор и грабитель?» —

Голос кавказца гремел по рядам анфилад.

«Я не хочу, Алкиной, всех вводить в заблужденье

И заявляю, Медея теперь мне – жена!» —

Молвил Ясон, но послышалось колхов гуденье:

«Нам надоели уже эти бредни лгуна!

535

Кто подтвердит заявленье безродного вора?

Может, Селена в ночи или плотная тьма?»

Встала Арета: «Довольно нам вашего вздора!

Много свидетелей есть, в их числе я сама!»

А справедливый тиран рот открыл в изумленье:

«С этого места вещай нам подробней, жена!»

Молвила та, претерпев чужаков озлобленье:

«Много свидетелей: слуги, жрецы и… Луна!

536

Клятву давали супруги пред Герой во храме,

Я совершила над ними священный обряд,

Значит, должно быть бесспорное признано нами:

Смелый Ясон на Медее законно женат!»

«Колхов хочу огорчить – упустили вы время!

Всё достаётся Ясону! – сказал Алкиной. —

Будут растить молодые прекрасное племя

И вспоминать иногда то, что сделано мной!»

537

И не вернулись посланцы Ээта в Колхиду,

Зная, как грозный Ээт в гневе злобен и лют,

Быстро смирили и ярость свою, и обиду,

И попросили на Схерии дать им приют.

Долгих семь дней развлекались герои пирами,

В Йолк отправляться решили они на восьмой,

Парусник славный был щедро наполнен дарами,

Вновь забурлила волна у него за кормой…

По Ливийской пустыне

538

Медленно двигалось к югу тяжёлое судно,

Гелиос мстил морякам за потерю руна,

Грозный Борей не пытался промчаться попутно,

Только сверкали улыбками муж и жена.

Рядом парил альбатрос над водой голубою,

Сверху следил за рыбёшкой огромный баклан,

Громко герои вели разговор меж собою —

Сколько за лето проплыли они разных стран.

539

К вечеру судно причалило к брегу Эллады,

Можно бы было добраться до Йолка пешком,

Только в команде «Арго» не водились разлады,

Знали друзья о сплочённости в деле морском!

Снова веселье у них, как в начале похода:

Песни и шутки, и танцы вокруг очагов,

Радует юношей золотом ярким природа,

Кружит им головы запах родных берегов.

540

Тёплые круглые камни и тёмные туи

Там, где светила для юных влюблённых Луна,

Уединенье, объятья в ночи, поцелуи,

Счастливы в этом походе Ясон и жена…

Кто-то донёс Громовержцу о страшном деянье,

Что совершила Медея во храме святом.

Гера услышала гнева его излиянье —

Он отхлестал словесами её, как кнутом:

541

«Ты собрала на корабль самых лучших атлетов! —

Начал властитель Олимпа суровую речь. —

Но был убит и разрублен потомок Ээтов

Девой, схватившей «героя великого» меч!

Кровью запачкана будет геройская слава —

Можешь ответить, за что был заколот Кизик?

А Симплегады? Какое имела ты право

Деву Палладу заставить удерживать пик?

542

Кто из героев твоих занят ловлей газелей,

Как это сделал тебе ненавистный Алкид?

Кто же из них смог вкусить аромат асфоделий? —

Нет никого, кто бы зрел пред глазами Аид!

Это не подвиг – прогнать крупных птиц из металла,

Что поселил на Эвксине коварный Арес!

Ныне они убивают людей из Стимфала,

В страхе безумном находится Пелопоннес!»

543

Гера себя ощущала ничтожней рабыни,

Грозною речью супруга была сражена.

«Те, кто посмел осквернить Артемиды святыни,

Пусть изопьют чашу горя и бедствий до дна!

Сколько несчастий пребудет за шкурой барана,

Чтобы любимцев воспел благодарный народ?

Нет, возвращаться с подарками юношам рано —

Пусть аргонавты пустыню прошествуют вброд!»

544