Великие герои Эллады. Ясон. Орфей

Стали кричать: «Царь погиб от чужого клинка!

Это колдунья разрезала Пелию шею,

Гнать надо палкой убийцу до самых ворот!

Мы никогда не признаем царицей Медею,

Видеть на троне Акаста желает народ!»

684

Выразить кто-то пытался своё возраженье:

«Люди опомнитесь, разве Ясон виноват?

Это кричат, кто у Пелия был в услуженье,

Осуществлял вместе с ним царской власти захват!

Разве вы прежде не знали про лживость тирана,

Или забыли, как Пелий был с вами жесток?

Разве Акаст предъявил вам «одёжку» барана,

Или царевич вёл судно «Арго» на восток?»

685

Крикнул поспешно царевич Акаст с возвышенья:

«Был я с Ясоном в походе, и грёб, как и он,

Так же, как все аргонавты, терпел я лишенья,

Видел колдунью Медею с различных сторон:

В гневе бывала она кровожадней пирата,

Из-за неё занесло аргонавтов в пески,

Это она изрубила с жестокостью брата,

Пелий погиб от её смертоносной руки!»

686

«Быстро, Акаст, ты забыл про коварство Ээта,

Тот был лгуном, как и твой вероломный отец!

Лучше б оставил тебя я в кустах очерета,

Чтоб не вернулся героем в столицу подлец!

Ты добиваешься власти, – сказал предводитель,

Не по закону наследства, а с помощью слуг,

Коих давно подкупил твой покойный родитель,

Думаю я, что огромен приспешников круг!»

687

«Мной не забыты ни Истр, ни пески, ни Колхида!

Я признаю, что Ясон – настоящий герой!

Но не могу умолчать о жене эолида —

Смертью она забавлялась, как дети игрой!

Пусть возразят аргонавты моим обвиненьям

Или укажут перстом на меня, как лгуна!

Разумом склонна Медея порой к помутненьям,

Нет оправданья убийце добычей руна!»

688

Взором обвёл эолид всех друзей по походу,

Каждый из них опускал осуждающий взгляд,

И подошёл он к смотревшему прямо рапсоду:

«Слава, Орфей, для героев – губительный яд!»

К дому направился, молча, Ясон уязвлённый,

Вмиг перед ним появился живой коридор,

«Выгнать колдунью скорей! – слышал крик отдалённый. —

Эти деянья чужачки – столице позор!»

689

В собственный двор он вошёл, как в забытое детство:

«Разве такое я видел в прекрасных мечтах?

Значит, напрасна борьба за Кретея наследство?

Будьте же прокляты те, что скрывались в кустах!»

Сел на скамейку в тени и согнулся, как ива:

«Много дорог предо мной, но возможна одна,

Выброшен я, как «Арго» наш на берег залива,

В Аттике слава моя никому не нужна…»

690

Вечером к дому примчался посланник Акаста:

«Царь повелел Йолк покинуть кровавой жене,

Чтоб до зари та исчезла! – воскликнул горласто, —

Или наказанной быть ей по страшной вине!

С нею должны Йолк покинуть колдуньины дети,

Их не желает здесь видеть достойный народ!

Славный Ясон, пусть они все уйдут на рассвете,

Или казнён будет вместе с Медеей приплод!»

691

«Царь, говоришь, мне с тобою прислал повеленье?

О, неужели Акаст избран шумной толпой?»

«Да, это так, или в выборе было сомненье?»

«Скоро придавит народ он тяжёлой стопой…»

Стал собираться герой за супругой в изгнанье:

«Я до конца буду верен прекрасной жене,

Слабый народ оставляю царю на закланье,

Может, когда-нибудь вспомнят с тоской обо мне!»

692

Звал он родителей ехать одною тропою,

Но отказался отец: «Мать теперь молода!

Нашу разлуку обмоем слезою скупою,

Время пришло расставаться с тобой навсегда!

Ваших подарков нам с матерью хватит надолго,

Переберёмся в какой-нибудь с ней городок,

Жаль расставаться с людьми неспокойного Йолка,

Но не желаем терпеть мы царя поводок!»

693

Ночь опустилась на город прозрачною сажей,

И окунулась столица интриг в тишину,

Снова Ясон занят был благородною кражей —

Ноги его привели к золотому руну.

За ночь сходил он к пещере в горе Пелиона,

Где схоронил в тайнике золотой талисман.

«Гордость друзей не украсит бесчестного трона,

Возле которого правят лишь зло и обман!»

694

Эос вонзила персты в край небесного свода,

А на окраине Йолка послышался всхлип,

Мать обняла на прощанье героя похода,

Тронулись в горы повозки, остался лишь скрип…

В Коринфе

695

Снова идут в неизвестность Ясон и супруга,

На колеснице богатой везут сыновей,

Быстро забыта людьми эолида заслуга,

Из-за которой пролито немало кровей!

Из темноты появлялись на свет древостои,

А позади колесниц запылал горизонт,

В славный Коринф направляли повозки изгои,

Где воцарился на трон друг Эсона Креонт.

696

Тёмные мысли терзали тогда эолида:

«Быстро друзья превратились в заклятых врагов!

Если не примет Креонт, есть Тиринф, Арголида —

Славное место рожденья великих богов!

Но для начала в Коринф, чтоб подальше от Йолка,

От Теламона я слышал, царь добр к беглецам,

Не доверяет правитель пустым кривотолкам,

Предоставляя с охотой жильё храбрецам!»

697

Не проронила Медея и малой слезинки,

Только глаза золотые блестели огнём:

«Очень извилисты к счастью бывают тропинки,

Коих не видят иные искатели днём…»

Вслед колеснице катилась повозка с дарами,

Их отобрать не решился трусливый Акаст:

«Только б исчезла семейка скорей за горами,

Пусть за собой тащит этот бесценный балласт!»

698

Приняты были Креонтом изгои радушно,

Он предоставил герою Эллады жильё,

И чтобы не было им утомительно скучно,

Царь пригласил их объехать владенье своё:

«Спорили как-то об этом владении боги:

Гелиос-Солнце и грозный Кронид Посейдон,

Найдено было решенье в одном диалоге,