Великий Гэтсби (The Great Gatsby)

I wouldn't let you operate on me!"	Ни за что бы не согласилась лечь к вам на операцию!
It was like that.	И дальше все в том же роде.
Almost the last thing I remember was standing with Daisy and watching the moving-picture director and his Star.	Помню, уже под конец вечера мы с Дэзи стояли и смотрели издали на кинорежиссера и его звезду.
They were still under the white-plum tree and their faces were touching except for a pale, thin ray of moonlight between.	Они всё сидели под старой сливой, и лица их были уже почти рядом, разделенные только узеньким просветом, в котором голубела луна.
It occurred to me that he had been very slowly bending toward her all evening to attain this proximity, and even while I watched I saw him stoop one ultimate degree and kiss at her cheek.	Мне пришло в голову, что он целый вечер клонился и клонился к ней, понемногу сокращая этот просвет, - и только я это подумал, как просвета не стало и его губы прижались к ее щеке.
"I like her," said Daisy,	- Она мне нравится, - сказала Дэзи.
"I think she's lovely."	- Она очень хороша.
But the rest offended her-and inarguably, because it wasn't a gesture but an emotion.	Но все остальное ее шокировало - и тут нельзя было спорить, потому что это была не поза, а искреннее чувство.
She was appalled by West Egg, this unprecedented "place" that Broadway had begotten upon a Long Island fishing village-appalled by its raw vigor that chafed under the old euphemisms and by the too obtrusive fate that herded its inhabitants along a short-cut from nothing to nothing.	Ее пугал Уэст-Эгг, это ни на что не похожее детище оплодотворенной Бродвеем лонг-айлендской рыбачьей деревушки, - пугала его первобытная сила, бурлившая под покровом обветшалых эвфемизмов, и тот чересчур навязчивый рок, что гнал его обитателей кратчайшим путем из небытия в небытие.
She saw something awful in the very simplicity she failed to understand.	Ей чудилось что-то грозное в самой его простоте, которую она не в силах была понять.
I sat on the front steps with them while they waited for their car.	Я сидел вместе с ними на мраморных ступенях, дожидаясь, когда подойдет их машина.
It was dark here in front; only the bright door sent ten square feet of light volleying out into the soft black morning.	Здесь, перед домом, было темно; только из двери падал прямоугольник яркого света, прорезая мягкую предутреннюю черноту.
Sometimes a shadow moved against a dressing-room blind above, gave way to another shadow, an indefinite procession of shadows, that rouged and powdered in an invisible glass.	Порой на спущенной шторе гардеробной мелькала чья-то тень, за ней другая - целая процессия теней, пудрившихся и красивших губы перед невидимым зеркалом.
"Who is this Gatsby anyhow?" demanded Tom suddenly.	- А вообще, кто он такой, этот Гэтсби? -неожиданно спросил Том.
"Some big bootlegger?"	- Наверное, крупный бутлегер?
"Where'd you hear that?" I inquired.	- Это кто тебе сказал? - нахмурился я.
"I didn't hear it.	- Никто не сказал.
I imagined it.	Я сам так решил.
A lot of these newly rich people are just big bootleggers, you know."	Ты же знаешь, почти все эти новоявленные богачи - крупные бутлегеры.
"Not Gatsby," I said shortly.	- Гэтсби не из них, - коротко ответил я.