Великий Моурави 1

царством. Шадиман под разными предлогами откладывает путешествие. Ему удалось

блеском Метехи убедить Луарсаба в расцвете страны, но поездка по царству -

другое дело.

По осторожному совету Баака Луарсаб весной назначил выезд. Шадиман

разослал по городам и деревням верных людей.

В мае состоялся пышный выезд Луарсаба II. Царь с уважением прислушивался

к тайным советам верного Баака и пригласил сопутствовать ему Арагвских

Эристави, Ксанских Эристави, Мухран-батони, Саакадзе и ряд блестящих фамилий.

А по желанию Шадимана - светлейшего Симона, Баграта, Джавахишвили, Реваза

Орбелиани, Магаладзе и других приверженцев Шадимана.

Царица Мариам осталась в Метехи управлять царством.

Гульшари роскошным нарядом и многочисленной свитой затмила всех

красавиц Картли. Напрасно, соперничая с ней, горделиво восседала Нестан на

золотистом жеребце, подарке царя, сверкая на солнце золотыми косами и

зелеными глазами.

Непобедимая Гульшари путем подкупа узнала цвет куладжи Луарсаба и

оделась в малиновое, вышитое жемчугами платье.

Луарсаб гарцевал на белом коне. Белые цаги, украшенные яхонтами, белая

папаха с горящей яхонтовой звездой, старинный меч с золотой рукояткой и

драгоценный алмаз на мизинце дополняли изысканный наряд.

Одетая в желтые, розовые и голубые цвета, блестела свита царя. Каждый

оглядывался по сторонам, стараясь незаметным толчком придвинуть своего коня

поближе к царю.

Впереди, на расстоянии четверти версты, ехали телохранители в боевом

порядке, за ними белая дружина, личная охрана Луарсаба, подобранная из верных

людей Баака.

Луарсаб, окруженный светлейшими и владетельными князьями, прибывшими

целыми замками, был весел и остроумен. Он с удовольствием думал о веселом

путешествии по доброй Картли. Блестящий караван замыкали под начальством

Цицишвили многочисленные дружины. Слуги с навьюченной одеждой на верблюдах и

конях выехали заранее.

Саакадзе ехал рядом с Нугзаром и Зурабом. Эрасти - позади в числе

телохранителей.

На голубом ковре весенних цветов остановка. В лесу, оцепленном

дружинниками, разбиты пестрые шатры.

Получив тайное приглашение, Луарсаб углубился в лес.

У широкого дуба ждала Гульшари. Восхищенный царь смотрел на облако,

колышущее золотые звезды, и ласково заинтересовался, зачем так таинственно

лесная царица заманила его в царство надежд.

- Надежды, царь, не всегда в лесу растут, иногда и на аспарези.

- На аспарези растут надежды, а вблизи Гульшари - желания...

- Ты смеешься, царь?

- Нет, любуюсь! - Луарсаб властно привлек к себе Гульшари.

Она вырвалась, беспокойно оглядываясь.

- Скажи, царь, кого выберешь жемчужиной турнира?

Луарсаб подозрительно посмотрел на Гульшари: подослана мужем, желающим

всенародно прослыть другом царя... Помолчав, ответил:

- Еще не подумал... Конечно, сердцем хочу тебя, но... открытое

предпочтение может не понравиться Андукапару.

- Что ты, царь! Он очень хочет... - и, спохватившись, добавила: - Какой

подданный пожелает иначе?

Луарсаб улыбнулся: к счастью, красота женщин не всегда равна уму, иначе

бы мужчины совсем погибли, и вслух сказал:

- Знаю, каждый подданный стремится сделать царю приятное, но нехорошо

злоупотреблять своей властью... До турнира далеко, прекрасная Гульшари, а до

ночи совсем близко... Ну? Опять молчишь?

- Мне послышался шорох ..

Действительно, Саакадзе нечаянно оступился за деревом и быстро скользнул

в чащу, обдумывая слышанное. "Луарсаб не такая тупая шашка, как думают

князья. Дорожит достоинством витязя и отбросит слишком зазнавшихся". Такое

открытие сильно обрадовало Саакадзе. Конечно, Гульшари купит себе право на

первенство в Метехи, но царь молод, страсти гаснут быстрее, чем думает

Гульшари...

Вскоре Саакадзе убедился, что не только князья и Гульшари, но и он не

знает царя.

На всем пути торжественного выезда Луарсаба заранее извещенные деревни,

в которых останавливался царь, представляли необычное зрелище. Тбилисский

гзири вместе с местным сборщиком облагали каждый дом натуральной данью для

царского стола и всех сопровождающих на все время отдыха царя в этой деревне.

И вот на церковную площадь сгонялось стадо рогатого скота. Притаскивали

кувшины с медом, сыром и маслом, отложенными на зиму. Стаскивали мешки с

зерном, бурдюки, корзины с фруктами. Из собранного строго отделялась

одиннадцатая часть для начальника замка Андукапара и мдиванбега, которого на

этот раз заменял Шадиман. Законный доход за тяжелый труд, понесенный ими в

пути, угонялся и увозился в замки Андукапара и Шадимана.

На все время пребывания царя все крестьяне обязаны были неотлучно

находиться при царе, сидеть во время царской еды на почтительном расстоянии

полукругом и остроумными речами, сказаниями, песнями и пляской выражать свою

радость высокому гостю.

Луарсаб восхищен: патриархальный обычай прадедов им выполняется, и

встреча царя с народом показывает незыблемое единство грузин.

Днем царя провожали разодетые толпы. Ночью по дороге крестьяне,

подбадриваемые передовыми гзири, бежали впереди, освещая факелами

торжественный путь.

И деревня после отъезда царя походила на пажити, опустошенные налетом

саранчи.

Несмотря на красоту Гульшари и великолепие Нестан, несмотря на сотни