Великий обман. Чужестранцы в стране большевиков

Сговио был отправлен в эшелоне с другими заключенными во Владивосток, а оттуда – в колымские лагеря: «Наш поезд выехал из Москвы вечером 24 июня. Это было началом путешествия в восточном направлении, которое должно было продлиться в месяц. Я никогда не забуду этот момент. Семьдесят мужчин… рыдали». За девять с половиной лет на Колыме ему пришлось работать на шахте и на лесоповале, где люди обмораживались, лица покрывались страшной черной коркой (что он отразил в своих рисунках). Ему удалось выжить лишь благодаря покровительству уголовников, ценивших его художественный талант как татуировщика, и администрации, для которой он рисовал пропагандистские плакаты. Когда его вес стал меньше 50 кг, он вытатуировал на своей коже свое имя, чтобы его смогли опознать после смерти. По окончании срока был повторно арестован и сослан на вечное поселение в Красноярский край, где вновь работал на лесоповале. Только в 1963 году смог вернуться в США.

«Черные русские»

«Первое, на что я натолкнулась, был… негр, – пишет Тамара Солоневич. – Согласитесь сами, что встретить негра в самом центре Москвы – все же большая редкость. Как затем оказалось, он был представителем американских негров и ведал пропагандой среди негров всех стран, где таковые могли обретаться».

Как можно предположить, то был афроамериканец Ловетт Форт-Уайтмен (1889–1939), известный своими пропагандистскими лекциями о жизни в Америке, с которыми он ездил по всему Советскому Союзу. Еще до того благодаря ему Компартия США впервые достигла значительных успехов в вербовке чернокожих рабочих. В 1928 году он приехал на очередной конгресс Коминтерна и остался в Москве. Закончил МГУ, работал учителем в единственной в то время в Москве англо-американской школе, но в 1937 году написал заявление в Коминтерн с просьбой разрешить ему вернуться в Америку. Уайтмена не отпустили, ведь он был символом черной Америки, и еще неизвестно, что он там стал бы говорить о советской действительности. Его объявили троцкистом, выслали из Москвы в Казахстан, после ссылки он оказался на Колыме, где и погиб в 1939 году.

Более благополучно сложилась судьба Вейланда Родда-старшего (1900–1952). В 1932 году в составе группы из 22 афроамериканцев из Гарлема по приглашению «Амторга» он отправился в Москву для участия в фильме «Черное и белое» – о расизме в США. Вскоре после начала съемок проект был закрыт, но Родд решил остаться в Советском Союзе. Его приняли в труппу театра Мейерхольда, а после его закрытия он стал, как говорили «штатным негром советского кино», играл в «Томе Сойере» и «Пятнадцатилетнем капитане».

Чернокожих американцев радушно зазывала их новая родина. Потом они, те, кому это удалось, ее покинули, но и ныне больше двухсот потомков этих американских мигрантов, устремившихся в СССР за защитой от социального неравенства, проживают в России и соседних странах.

В 20-е годы планировалось созвать Всемирную негритянскую конференцию, «по негритянскому вопросу» принимались резолюции, в одной из которых было отмечено, что «враг негритянской расы и враг белых рабочих один и тот же – капитализм и империализм».

В 1931 году Джордж Тайнс, чернокожий агроном из штата Вирджиния, приехал в Советский Союз в группе из 11-ти чернокожих коммунистов – специалистов по сельскому хозяйству и стал признанным экспертом по птицеводству. Несмотря на то что он закончил Уилберфорский университет и во время учебы был звездой футбольной команды, в США Тайнс мог получить только работу посудомойщика. Поэтому он воспользовался возможностью отправиться в Россию. Руководил этой группой Оливер Голден, впоследствии помогавший в становлении хлопковой промышленности Узбекистана. Между прочим, его внучка – известная российская телеведущая Елена Ханга. По словам Ханги, ее деду удалось избежать ареста только «по счастливой случайности»: явившиеся за ним сотрудники НКВД не застали его дома. Когда же Голден сам явился в органы, то его проинформировали, что «план по арестам в их районе уже выполнен».

Сталинградский инцидент

Роберт Робинсон родился в 1906 году на Ямайке, в юности приехал в США в поисках работы, стал квалифицированным рабочим на заводе Генри Форда в Детройте, а в 23 года (1930) получил предложение участвовать в строительстве Сталинградского тракторного завода. На заводе Форда он получал 140 долларов в месяц, а тут ему предложили 250 долларов, 150 из которых поступали бы на его счет в американском банке, а также бесплатное жилье, обслугу, месяц оплачиваемого отпуска, бесплатный проезд в обе стороны. От такого предложения было нелегко отказаться. Как говорил один из персонажей Евгения Шварца, «сказочное жалованье. И, кроме того, каждый раз, как вы идете на службу, вам выдаются подъемные, а когда идете домой, – отпускные. Соберетесь в гости – вам даются командировочные, а сидите дома – вам платятся квартирные». Годы спустя решение поехать в СССР Робинсон назвал роковым.