Великолепная девятка

– Новость о том, что Джейн стал отцом, в буквальном смысле убила бы его? – Саймон вложил в свои слова столько недоверия, сколько посмел.

– Посмотрите, что с ним сейчас. Он пытался исполнить родительский долг, и никакой пользы это ему не принесло. И это только один пример. Это даже не…

– Мама?

В дверном проеме изолятора стояла Джейн Макклауд.

– Милая. – Темперанс побледнела. – Сколько ты здесь уже стоишь?

Судя по лицу Джейн, она стояла в дверях уже достаточно долго. Она казалась обескураженной, ошеломленной.

– Я просто тебя искала, хотела кое-что передать, – сказала она. – Ривер заметила «Грабителя». Капитан Рейнольдс полагает, что они нападут на нас. Но… Я не ослышалась?

– Послушай, Джейн…

– Саймон только что сказал, что этот человек – мой отец?

– Да, золотко, он так сказал.

– И поэтому меня назвали Джейн? В честь твоего так называемого «старого друга» Джейна?

– Ну да, в каком-то смысле. Но все не так просто.

– Да неужели, мама? – ядовитым тоном спросила Джейн. – По-моему, все охрененно просто.

– Прикуси язык, девочка. Да, я понимаю, что ты расстроена. Просто выслушай меня…

– Это многое объясняет, – сказала Джейн. – Очень многое, черт побери. Почему на корабле странно смотрят на меня. Почему все умолкают, когда при мне кто-то упоминает про Джейна. Например, вчера за ужином зашел разговор про Джейна – и вы, Саймон, насколько я помню, кашлянули, а Уош переменил тему так быстро, словно отпрыгивал от гремучей змеи. Ривер утром тоже что-то такое сказала. Я не всегда ее понимаю. Когда говоришь с ней, такое чувство, что она – радио, и сигнал прыгает с одной частоты на другую. Мы с ней просто тусовались, и она сказала: «Джейн, ты ведь не знаешь своего папу, да?» И я ответила: «Нет, и никогда не знала», И она сказала: «Нет, ты его не знаешь». Я ее не поняла. Решила, что это она просто так выражается – как в тот раз, когда она сказала, что читает мысли коров.

Саймон промолчал. Насколько ему было известно, в Академии провели несколько операций на мозге Ривер, и не исключено, что в результате этих операций она теперь могла устанавливать телепатическую связь с рогатым скотом. Доктора-франкенштейны открыли тайники в сознании его сестренки, выпустили на свободу скрытые доселе способности. При этом они превратили милую девушку с интеллектом гения в сбитое с толку, сильно неуравновешенное существо, практически сумасшедшее и обладающее смертельно опасным потенциалом. Саймон еще не выяснил, чего именно надеялись добиться эти врачи. Возможно, они просто получали извращенное удовольствие от того, что причиняют кому-то вред – просто потому что могут. Они служили Альянсу, а Альянсу нравилось играть с судьбами людей, и его никогда не призывали за это к ответу.

– Это не он, да? – Джейн указала на Джейна. – Ты же не от него залетела, мама?

– Джейн, дитя мое, постарайся держаться в рамках приличий, – рявкнула Темперанс.

– А как я должна это сказать? Он оставил тебя в интересном положении. Заделал тебе ребенка. Обрюхатил.

– Хватит!

– А затем либо он бросил тебя, либо ты его. Не знаю, и меня, в общем-то, этот вопрос не волнует. Важнее другое: то, что ты всю жизнь скрывала это от меня. Если я спрашивала про отца – кто он, где он, жив ли он вообще, – ты отвечала, что это не важно. Ты говорила, что у тебя есть я, а у меня – ты, и больше нам никто не нужен. А в тот раз, когда я реально на тебя надавила – год назад, что ли, – ты вся раскипятилась и сказала, что мой папа – плохой человек и что без него нам будет лучше. Но теперь, когда я с ним познакомилась, он не кажется таким уж плохим, особенно если учесть, как он помчался на Фетиду, когда ты его об этом попросила – и то, как бросил вызов Элайасу Вандалу. На самом деле он классный. Знаешь, на какие мысли меня это наводит?

Джейн не дала матери возможности ответить.

– На то, что проблема в тебе, а не в нем. Это ты плохая. Ты – сука…

– Джейн!

Но Джейн было не остановить.

– Сука, которая свалила от нормального, в общем, парня. Сука, которая все время врала о нем, чтобы не стыдно было вспоминать о том, что она сделала. Сука, которая утверждает, что она – моя мама и что она любит меня, хотя на самом деле это совсем не так.

– Джейн Мэри Макклауд, как ты смеешь так со мной разговаривать!

Глаза Джейн налились слезами. Ее щеки горели. От нее, словно радиоактивное свечение, исходила ненависть.

– Как ты посмела, мама?! Как ты посмела?!

С этими словами она развернулась и убежала прочь.

* * *

В изоляторе воцарилось неловкое молчание. Его нарушил Саймон.

– Может, пойдете за ней?

Темперанс пожала плечами – не безразлично, а скорее обреченно:

– Это не поможет. Когда Джейн так разозлилась, ее нелегко убедить. Пусть успокоится, тогда я с ней поговорю. Сейчас только хуже будет. Ей покажется, что я ее преследую, и она станет шипеть и царапаться, словно загнанная в угол рысь.

– Но это же не подростковый бунт, – сказал Саймон. – Джейн не просто выпускает пар. У нее настоящий жизненный кризис.