Венец пастуха (Пастушья корона)

— Правда? И зачем мне это нужно? Я — ведьма. Мне нравится быть ведьмой, и нравятся люди. В основном на каждого плохого человека приходится один хороший. Есть поговорка: «Все возвращается на круги своя», что означает — рано или поздно ты окажешься наверху, хотя бы ненадолго. Колесо поворачивается, и вот ты уже не наверху, но тебе приходится с этим мириться.

Она попыталась заглянуть в глаза Ночной тени, видя, что эльф размышляет, но с тем же успехом можно было заглядывать в колодец. Там не было никакого выражения.

— Я помню тьму, дождь, гром и молнии, — добавила она, — и что в этом было хорошего для тебя? Для эльфа, оказавшегося в луже?

Сперва Ночная тень выглядела потерянной и очень тщательно подбирала слова в ответ:

— Твой способ… не сработает с эльфами. Каждый эльф это брошенный вызов. Мы убиваем наших королев… каждая королева это соперница, и мы сражаемся за улей. — Она сделала паузу, словно ее посетила новая мысль. — Но у вас тоже есть кто-то вроде мудрых королев. Была Бабуля Болит, Матушка Ветровоск, и конечно есть ты, Тиффани Болит. Ты становишься старше, мудрость рассветает, но затем тускнеет.

— Вы никогда не процветаете, а живете в петле загнивания, — мягко сказала Тиффани. — И вы не похожи на пчел. Они трудяги, но умирают молодыми и никогда, никогда не задумываются…

На лице эльфа появилось странное выражение. Она пыталась задуматься. На самом деле. Ночная тень походила на того, кто уже начал задумываться о том, что мир изменился, что мир железа крайне неприветлив к чудесному народцу, что миру куда больше нравятся сказки об эльфах, и в них перестали верить, закрыв им путь сюда. Сейчас она все увидела вблизи, и обнаружила новый мир, о котором раньше не задумывалась, и теперь пыталась понять с помощью всего, что уже знала.

И Тиффани видела борьбу на ее лице.

* * *

А наверху, в Ланкре королева Маграт получила вести о происшествиях в Овцепиках: о нападении на лесорубов, о смертях и утраченных стволах деревьев.

«Эльфы, — размышляла она. — Мы уже встречались, но это было непросто, и прошло слишком много времени, с тех пор, как я выставила стражей… точнее Шон Ягг… вокруг каменного круга, известного в округе как Танцоры… и с тех пор, когда проверяла, достаточно ли в замке подков».

Ей было известно, как играет с людьми память, и что старые истории обладают силой. Все уже забыли, что слово «ужасающий» означает «несущий ужас». Ее подданные лишь помнят, что эльфы поют красивые песни. Но совершенно забыли, о чем эти песни.

Маграт была не только королевой, но, разумеется, еще и ведьмой. И хотя в последнее время она была больше королевой, ее ведьмина часть знала, что баланс нарушился, что Матушка Ветровоск оставила после себя пустоту, и не важно, насколько сильно старается Тиффани Болит, чтобы ее заполнить… а так же ее симпатичный помощник… Матушке Ветровоск очень сложно подражать. Она держала границу, и держала крепко.

А если граница уже не столь крепка… Маграт поежилась. Каждый, кто встречался с эльфами знает, что «ужас» единственно верная реакция… и единственно верная, поскольку эльфы это чума, которая может быстро распространяться, уничтожать, причинять боль и отравлять все, к чему прикоснется. Поэтому ей в Ланкре не хотелось бы их видеть.

Этим вечером королева Маграт направилась к гардеробу и взяла любимое помело, села на него и очень осторожно попыталась взлететь, и, несмотря на ее ожидания, оно весьма плавно поднялось над землей и медленно взлетело над замком. Совершенно счастливая она полетала вокруг несколько минут и сказала себе: «Ведьма раз, ведьма — навсегда, что верно, то верно».

Будучи добропорядочной женой, когда ей того хотелось, она тем же вечером объяснила свои намерения своему супругу, и к ее удивлению король Веренс сказал:

— Пробовала свою старую метлу, любимая? Очень рад. Я видел, какое у тебя было лицо, когда ты пролетала мимо. Никто не посмеет держать птицу в цепях.

Маграт улыбнулась:

— Я и не чувствую себя птицей в клетке, милый, но теперь мы лишились Матушки, поэтому я чувствую, что должна помочь.

— Отлично. Мы все встревожены тем, что случилось, но я уверен, что госпожа Болит уверенно идет по стопам Матушки.

— Не совсем так, — ответила королева Маграт. — Думаю, она идет по своим собственным стопам, — она вздохнула. — Но ей на пятки наступают эльфы. И я думаю, что Тиффани сегодня вечером будет в Матушкином домике… нет в своем домике, так что я должна отправиться ее повидать и предложить свою помощь. — При упоминании эльфов ее муж поежился. — Разумеется, — твердым тоном продолжила Маграт: — еще я хочу подать хороший пример нашим детям. Юная Эсме быстро подрастает и я хотела бы, чтобы она знала как вести себя по-королевски, а не просто махать ручкой народу. Мы же не хотим, чтобы она целовала всяких лягушек, не так ли? Мы все знаем, чем все это заканчивается![44] — она повернулась к двери и передала мужу сверток с младенцем. — Я уверена, — любезно произнесла она, — что ты отлично самостоятельно справишься с присмотром за детьми.

Веренс неуверенно улыбнулся в ответ.