Вера в большом городе. Диалоги о жизни, в которой есть место Богу

Дреды, необыкновенно красивые цветные татуировки, спортивная фигура, взглянув на которую даешь себе священную клятву завтра же начать бегать… «Все, что я делаю, я делаю для Бога», – говорит вокалистка группы Alai Oli, предприниматель, основатель и вдохновитель ультрасовременного клуба здорового образа жизни #Sekta. И кстати, тоже многодетная мама.

У Ольги все не по шаблону. Тем интереснее ее история.

В поисках любви

Сегодня у нас в гостях основатель школы здорового питания и тренировок #Sekta Ольга Маркес.

Когда знакомишься с твоей историей, складывается впечатление, что ты изначально родилась с некой миссией. Правда ли, что с детства тебе важно было наполнить жизнь смыслом, подчинить ее идее, искать истину?

Меня очень рано привели в храм, бабушка и прабабушка рассказывали про веру, так что христианские образы жили у меня в голове. Мачеха, которая растила меня после смерти мамы, говорила, что у меня бывали удивительные сны: я признавалась, к примеру, что ко мне приходила «мама Бога». Наверное, благодаря религиозному воспитанию я начала разбираться в том, что такое хорошо и что такое плохо. Причем «хорошее» представлялось чем-то глобальным. Это не просто про то, что надо мыть руки и не обманывать старших, а нечто огромное, что сложно до конца уяснить и прочувствовать.

У тебя было ощущение, что над тобой есть некая незыблемая сила, которая в любом случае на твоей стороне?

Да, это было всегда. Есть люди, которые гадают: «Есть Бог или нет Его?» Есть те, кто всю жизнь ищут Его. А я никогда не сомневалась в Его существовании.

Ты как-то призналась, что детство было тюрьмой, из которой хотелось выбраться.

Воспитывали меня довольно жестко. Папа был строг, хотя сейчас у нас с ним прекрасные отношения. А тогда я желала сама управлять своей жизнью, самостоятельно делать выбор. Так мучительно быть маленьким и не иметь возможности принимать решения.

В совсем юном возрасте ты начала баловаться изменяющими сознание веществами. Что ты искала в них?

Мне очень хотелось, чтобы меня любили. Так не хватало человеческой близости! Казалось, вокруг так много всего, но я не могу до этого дотянуться – такая любовь к миру без взаимности. Мне никак не удавалось наладить контакт с людьми. Почему-то они ко мне не тянулись, хотя вроде со мной было все нормально. Я мечтала о признании, но хвалить меня было не за что. Если можно так сказать, в детстве я не была ни в чем хороша. Тогда никто не говорил о безусловной любви – не было такой моды, как сейчас. Вот я смотрю на своих детей: какие же они молодцы, как легко обучаются! А мне учеба давалась тяжело. По себе знаю, что такое кризис подростка, который не может найти себя ни в чем, и у него никак не получается добиться одобрения.

К тому же в 90-е, на которые пришлось мое детство, все думали только о выживании. Родители выкладывались по полной, чтобы обеспечить нам еду и крышу над головой. Им было не до проявления чувств. Я не предъявляю им претензии, просто понимаю – им было очень сложно дать мне то, о чем я мечтала.

Почему в пятнадцать лет ты ушла из дома?

В какой-то момент, когда папа разводился с мачехой, меня отправили к бабушке на время. Это был тяжкий период, я вообще не могла понять, где мой дом. В седьмом классе я почти год не ходила в школу (а если и ходила, то урывками). Никто не посещал родительские собрания и не интересовался моей учебой. Я много времени проводила в компьютерных клубах. Тогда, наверное, впервые у меня проявилась своего рода зависимость: осознавая, что надо в школу, я предпочитала сидеть и играть. Примерно тогда же впервые попробовала наркотики.