Вересковый мёд

Изображать безразличие, листать книгу или расчёсывать волосы, делая вид, что тебя совсем ничего не волнует, было для Эрики настоящей пыткой. День тянулся мучительно долго, и ей решительно нечем было себя занять, чтобы успокоить сердце. А когда миновал полдень и время плавно потекло к вечеру, она уже не находила себе места. Ничего не происходило, и ей казалось, что случилось самое худшее. Что Викфорда поймали и везут, чтобы запереть в подвале. Или и вовсе убили. И когда солнце, наконец, коснулось кромки гор на дальней стороне озера, её отчаяние достигло предела.

«Я обязательно вернусь. Завтра вечером. Жди меня и будь готова. Ничему не верь, что обо мне скажут. И что бы ни произошло — не бойся».

Вечер наступил, а Викфорда всё не было. И ничего не происходило. Эрика ходила от одного окна к другому, трогая ледяными пальцами решётку, и ей хотелось её вытащить, прыгнуть вниз прямо в холодные воды озера, плыть отсюда прочь и идти его искать. В голову лезли самые дурные мысли и, не выдержав, в конце концов, этой пытки, она достала спрятанный в нише нож и засунула его в узкий рукав платья. Это хоть немного, но успокаивало. Если Викфорд не придёт, если его схватят, если что-то случится, ей будет, чем ответить Джералду.

Поэтому когда она услышала шум со стороны моста, у неё едва не подогнулись колени. Она бросилась к окну, впиваясь пальцами в железные прутья и жадно вглядываясь в серую сумеречную дымку.

По мосту в сторону замка двигался большой отряд. Коричневые с красным плащи, хорошие лошади, тавиррский штандарт на древке, и хотя это были не псы Адемаров, а кто-то, видимо, из столицы, всё равно появление этих людей не предвещало ничего хорошего. В сумерках уже нельзя было различить лиц, но впереди на гнедом жеребце восседал крупный светловолосый мужчина, по осанке явно командор. И сердце у Эрики заныло от дурного предчувствия. Слишком уж много вокруг врагов, да ещё и эти! Она-то надеялась на то, что псы Адемаров пустились на поиски Викфорда и теперь, когда замок пустует, ему проще будет попасть сюда. А теперь вот явилась подмога.

Она прислушивалась к тому, что происходило снаружи, но после того, как тавиррцы въехали во двор, наступила тишина. И хотя уже пришло время ужина, Эрику хозяин замка вниз не позвал, и она подумала, что, он занят гостями, наверное, приехал кто-то важный.

Но потом за ней всё же пришла служанка, сказав, что её ожидает хозяин. Сердце сорвалось куда-то вниз и забилось в испуге.

— Хозяин велел вам спуститься вниз, к гостям, — произнесла она, окинув Эрику придирчивым взглядом. — А ещё он велел передать, чтобы вы вели себя скромно и сказали, что всем довольны и поедете в Кальвиль только в сопровождении эфе Адемара. А если вы не сделаете, как он велит, то просил напомнить вам о вашем недавнем разговоре и о последствиях.

По лицу служанки было видно, что она догадывается о том, что может сделать с Эрикой Джералд, но… ей при этом было всё равно. Она совершенно не испытывала жалости ни к Эрике, ни к её участи, словно в этой женщине совсем не было души.

Может он пьёт жизнь и из своих слуг?

В коридоре Эрика увидела, что вместо двух охранников теперь к ней приставлено четыре, и ей и вовсе сделалось дурно.

Поедет в Кальвиль в сопровождении эфе Адемара? Что это вообще значит?

Они вошли в тот самый зал, где она вчера ужинала с семьёй Адемаров, и Эрика ожидала чего угодно, но только не встречи со своим дядей Тревором, Корином Блайтом и барристером с низменным свитком в кофре.

И сердце забилось радостно и тревожно.

Если Корин здесь, значит, где-то должен быть и Викфорд!

Кроме них по одну сторону стола стояли те самые тавиррцы, что приехали сегодня во главе со светловолосым командором, а по другую Джералд Адемар, его сыновья и вооружённые псы, и разговор в этой комнате явно был напряжённым.

Эрика пробежала взглядом по хмурым лицам тавиррцев, ища в толпе Викфорда. Но его не было, и лишь натолкнувшись на сердитое лицо Корина, она остановила свой взгляд на дяде.

— Вы хотели видеть её — вот она, — произнёс Джералд, указывая на Эрику рукой. — Как видите цела и в добром здравии. И раз вы не смогли обеспечить невесте короля достойное сопровождение, то я сделаю это сам. Вы, как оказалось, не способны даже на такое простое задание. Так что, рад был повидаться с гостями из столицы, а теперь мой слуга проводит вас в казарму. Можете переночевать, а завтра утром покиньте этот дом и возвращайтесь в Кальвиль. Я сочувствую проигрышу милорда Сенегарда в споре, но это дело государственной важности. Я сам отвезу найрэ Нье Лири Его Величеству. Да и думаю сама найрэ не согласится ехать с теми, кто не может отразить нападение кучки балеритских оборванцев.

— Эрика? — спросил дядя Тревор, и кивнул на Джералда. — Ты хочешь поехать в Кальвиль с ним?