Вересковый мёд

Всё произошло слишком быстро, и Эрика даже не успела осознать сделанное. Но в глазах Джералда Адемара она увидела именно то, что хотела увидеть. И хотя он бросился вперёд с обнажённым мечом в желании убить Эрику, она поняла, что её стрела достигла нужной цели.

Он больше не всесильный Джералд Адемар. Теперь он просто пёс. И даже если он её убьёт — оно того стоило.

А дальше всё смешалось у неё перед глазами. Тавиррцы за спиной Тревора схватились за мечи, на них бросились псы Адемаров. Сам Тревор, прыгнул кому-то наперерез, закрывая собой Эрику, вонзая меч в одного из псов и толкая его тело навстречу разъярённому Джералду.

Откуда-то снаружи донёсся страшный грохот, такой, что даже стены замка вздрогнули, и с балок под потолком посыпалась пыль. Опрокинулся на пол канделябр со свечами, и чаша с ароматным маслом, и сразу потянуло дымом. Кто-то, распахнув дверь, ворвался с внешней галереи и закричал с порога:

— Камнепад! Скала обвалилась на дамбу! Завалило заставу и смыло пристань!

Сквозь открытую дверь слышались крики, плеск воды и на башне замка тревожно зазвонил колокол. Но к этому моменту в зале уже вовсю шёл бой. Стол, уставленный блюдами с едой, оказался перевернут, и всё смешалось: крики, звон мечей, брань, дым и кровь. Эрика лишь увидела, как Корин сорвал со стены оленьи рога и пригвоздил ими кого-то из псов Адемара.

— Тревога! — закричал гонец в дверях, видя, что происходит, но выскочить обратно не успел.

— Да заткнулся бы ты! — Тревор ударил его по голове сорванным со стены шлемом и зашвырнул внутрь, в самую гущу боя.

А сам сгрёб Эрику в охапку и потащил её прочь из зала, не забыв захлопнуть дверь. По наружной галерее к мосту бежали люди, и в сгустившихся сумерках факелы на той стороне моста превратились в мутные оранжевые пятна — их накрыло облаком пыли от упавших камней. В этой суматохе, никто не видел того, что происходило большом зале. Люди метались, хватая багры, факелы и вилы, и бежали туда, где у берега барахтались смытые водой лошади и люди. Обозы с товаром стояли у самой пристани, когда на них обрушилась взбесившаяся река.

Но суматоха была беглецам только на руку. Тревор потащил Эрику по галерее к лестнице во двор, туда, где стояли осёдланные лошади. И она почти бежала за ним, в каком-то оцепенении, не понимая, что вообще происходит вокруг. И только голос, которого она так ждала, смог, наконец, вернуть её в чувство.

— Эрика!

Она обернулась — Викфорд показался из дверного проёма и выглядел он ужасно: в грязи и тине, с окровавленным мечом и в разорванной куртке. Но он был жив. Он был здесь и пришёл за ней.

— Вик! — воскликнула Эрика и хотела броситься ему навстречу, но он выставил руку вперёд, останавливая её порыв.

— Нет! Бегите! Тревор, уводи её из замка! Встретимся на том же месте!

— Нет! Вик! Не бросай меня! Я не пойду без тебя! — воскликнула она, понимая, что просто не может пережить ещё одного расставания. — Пожалуйста!

— Я вернусь за тобой! Обещаю! Даю слово! — крикнул он, отступая назад. — Беги с дядей! И ждите нас!

— Нет! — она вырвалась из рук Тревора и бросилась к Викфорду. Слишком много она пережила с момента их расставания, чтобы снова отпустить его вот так.

Он поймал её, прижался ко лбу одним коротким поцелуем, в котором было так много всего, что у Эрике сдавило сердце. И тут же оттолкнул её прямо в руки Тревору.

— Мне нужно сделать ещё одно дело. Я вернусь. Обещаю! Тревор, уводи её! Утащи силой, если надо, пёс тебя дери! — рявкнул он, отступил назад и распахнул дверь в залу.

Эрику душили слёзы, и всё, что она могла, это бежать за дядей, удерживая юбку одной рукой и горячо молиться о том, чтобы Викфорд выжил в этом бою. Тревор помог ей взобраться в седло, набросив ей на плечи тавиррский плащ и натянув капюшон почти на нос, схватил факел и стегнул лошадей.

Вода из разрушенной дамбы смыла пристань и лодки и, поднявшись на четверть над толстыми брёвнами, залила даже мост, по которому люди бежали в сторону дороги. Часть факелов, закреплённых на перилах, погасла, и оставшегося света было слишком мало, чтобы кто-то обратил внимание на двух всадников, направляющихся к дороге.

Камнепад завалил заставу — большую башню, примыкавшую к скале и ворота, которые перекрывали дорогу на север. Но дорога на юг, в Кальвиль, оставалась совершенно свободной. Под ногами лошадей чавкала грязь, повсюду валялись деревянные обломки и Тревор направлял свою лошадь осторожно, держа Эрику позади себя. Они миновали пыльное облако, которое медленно оседало на воду и толпу, суетившуюся с криками и бранью вокруг завала — в башне остались люди, и теперь их предстояло оттуда вытащить.

Но всадники, не обращая на это внимания, осторожно обогнули толпу, и скрылись в темноте. Они отъехали не слишком далеко, к тому лесочку на холме, где сегодня отряд Пилара дожидался наступления сумерек, чтобы въехать в замок. Именно здесь все и должны были собраться на обратном пути.