Почему она не чувствует ничего, кроме ужаса и отвращения? Почему её тело становится холодным и деревянным когда он к ней прикасается? Ведь Тьен Нье' Риган красив. Он сильный, бесстрашный и страстный мужчина. Он найт и отличный воин. Любая женщина была бы счастлива, получить такого мужа. Мужа, который даст ей и дом, и защиту, и своё имя. И, как на прощанье шепнула ей Леоха, благословляя их союз, от такого мужчины детям перейдёт вся красота. Да только провалиться ей в болото, если Тьен её пугает меньше Рябого короля! С тем ей хоть притворяться не нужно будет, что он ей нравится или она его любит, а с Тьеном притворятся придётся. Ведь от неё ждут, что после обряда проснётся её Дар, что она — надежда севера на спасение, а что будет, когда эта надежда не оправдается?
Она думала, что время ей поможет, в дороге они сблизятся с Тьеном, он ей понравится и сердце откликнется. Но время шло, и чем больше она смотрела на будущего мужа, тем больше понимала, что ничего в её сердце не откликнется…
Ни его синие глаза, ни страсть, с которой он её целовал, ничто не может вызвать волнения в её теле, не говоря уже о душе.
Вот если бы он поцеловал её не так… не грубо… а так, как целовал её Викфорд на помолвке…
И так некстати снова вспомнился тот поцелуй со вкусом мёда. И не только поцелуй… Вспомнилось разом всё: то, как этот проклятый тавиррский пёс касался её рук, её плеч, как притягивал к себе, сильно и одновременно нежно, совсем не так, как Тьен, и то, как он смотрел… Вот если бы так смотрел на неё Тьен, вот если бы так он её касался и целовал… Если бы он вообще был таким…
Она вскочила, дёргая в ярости шнуровку корсажа и пытаясь распутать завязки.
И в это мгновенье Эрика ненавидела и себя, и Тьена, и Викфорда. Но Викфорда, пожалуй, больше всех, и особенно за то его самоуверенное: «Тебе понравится». Потому что, провалиться ей в болото, теперь она понимала, ей и правда тогда понравилось, да так что она до сих пор забыть этого не может! И чем дальше они от Гранарда, тем явственнее она это понимает.
Она в ярости попыталась стянуть с пальца кольцо с зелёным янтарём, но оно сидело, как влитое, словно прикоснувшись тогда губами к её пальцу, Викфорд намертво заковал её в него словно в кандалы.
Эрика сдернула с пояса фляжку в кожаной оплётке.
Эрика открыла фляжку и жадными глотками выпила почти половину. А после обряда она выпьет и всё остальное, и ещё добавит бьяхи, у Тьена она есть. И, может не стоит ждать пока они переплывут озеро? Может пусть уже всё случится в этом самом лесу прямо сегодня, чтобы не было сомнений в том, что она всё сделала правильно. И чтобы не было у неё дороги назад, потому что малодушные мысли о том, чтобы вернуться в Кинвайл уже закрались в её голову. А что дальше? Может она и к Рябому королю захочет вернуться?!
— Правильно, Эрика, всё ты делаешь правильно! — пробормотала она, закрывая фляжку и вытирая губы резким движением.
Наверное, она должна была что-то почувствовать, но ничего не произошло, и Эрика удивилась. Странно, как же должен был подействовать этот напиток в её брачную ночь с королём? Ну, выпила бы она его и вот так же дальше тряслась, как осиновый лист? А может Тревор соврал? Или может не всё правильно объяснил? Где то желание, которое может «свести коня с медведем»? Почему она ничего не чувствует?