Верхом на тигре. Дипломатический роман в диалогах и документах

Нацисты хотели очистить занятую ими территорию от «расово неполноценного населения» – поляков, евреев, русских, украинцев и белорусов. Эвакуация представителей этих народов в районы, отошедшие к СССР, отвечала интересам Берлина. И нежелание советских властей выполнять свои обязательства немцев, разумеется, раздражало.

Вот что указывалось в одном из отчетов советской части Комиссии, датированном 24 января 1940 года:

По сообщению наших главных уполномоченных на немецкой стороне немецкие представители обнаруживают удивление и даже тревогу в отношении наших уполномоченных в части практической эвакуации с германской стороны, причем наши мотивировки и объяснения кажутся им неубедительными. Немцы даже предлагают помочь нашим уполномоченным своими работниками, освободившимися от работы на нашей территории. По настоящее время наши главные районные уполномоченные на германской стороне лишь производят регистрацию желающих эвакуироваться из состава украинского, белорусского и русского населения. Практически мы не вывезли с той стороны еще ни одного человека [курсив мой. – Авт.]. Аппарату наших уполномоченных на германской стороне приходится иметь дело с большим наплывом еврейского населения, причем очереди на прием к нашим уполномоченным устанавливаются с пяти часов утра и иногда достигают 400 человек. В отношении украинско-белорусского населения в районе Холмского и Грубешовского уполномоченных зарегистрирован 21 случай обращения целых сел с просьбой об эвакуации на территорию СССР с общим населением до 8000 человек. Население этих сел знает места и условия предстоящего переселения и согласно на эти условия{322}.

На 5 января только по районам «северного и южного» советских уполномоченных было зафиксировано 40 тысяч желающих выехать, из них 94 % составляли украинцы. При этом члены комиссии откровенно признавались, что они намеренно старались не «активизировать работу по регистрации и приему заявлений на эвакуацию» и зарегистрировали только 10 тысяч человек из 40. В противном случае, «если бы мы дали директивы активизировать работы по регистрации и приему заявлений на эвакуацию, то эти цифры могли бы весьма быстро увеличиться в несколько раз»{323}.

Широко муссировавшийся и разрекламированный лозунг о «воссоединении» народов Украины и Белоруссии как главной цели «польского похода» Красной армии не соответствовал действительности. Советское правительство в первую очередь исходило из военно-стратегических и политических соображений, а забота о «братских народах» играла подчиненную роль.

Что же предлагали авторы отчета, члены советской правительственной делегации в Смешанной комиссии – И. Д. Злобин, И. И. Масленников и Г. П. Аркадьев, представлявшие соответственно Наркомфин[42], НКВД и НКИД? Они никоим образом не ставили под сомнение официальную линию, а лишь считали целесообразным создать видимость усилий в области эвакуации, чтобы исключить неприятные вопросы со стороны немцев: «Правительственная делегация полагает, что в целях устранения у немцев впечатления о нашей пассивности и нежелании осуществить эвакуацию с германской стороны, можно было бы эвакуировать на нашу территорию в общей сложности до 20 000 человек»{324}.

Молотов согласился с таким половинчатым решением. Его резолюция гласила: «Совнарком согласен с вашим предложением об эвакуации в СССР украинцев, белорусов и русских максимум до 20 тысяч человек (душ)»{325}.

Употребление термина «душ» будило воспоминания о периоде крепостного права, когда с «человеческими душами» обращались вольно и незатейливо. Этого – продать, этого – купить, этого – освободить… Причем освобожденных всегда было немного.