Верность

Я не ответил Пердите. Не было у меня сил вступать в разговор, особенно после столь точного наблюдения. Я попытался ее обойти, но она вновь загородила мне дорогу.

– Да, больно, когда гасят…

– Да… – пробормотал я.

Несколько секунд я выдерживал ее пристальный взгляд, потом вновь обошел старуху. С меня хватило и этого, продолжать такой разговор я не хотел.

Одолев остаток пути до хижины, я с излишней силой толкнул дверь; та открылась и тут же быстро закрылась, отрезав меня от навязчивого света. Я жаждал темноты, кромешной тьмы, но снаружи еще не стемнело. Да и та, что наступит, не сравнится с потемками в моей душе.

Я присел на кровать и тут же вспомнил, как на ней лежала Грейс. Несколько часов назад она лежала здесь и внимательно смотрела на меня, пока я тоже не лег и не притянул ее к себе. Сейчас я отдал бы что угодно за возможность еще раз обнять Грейс, услышать биение ее сердца, ощутить тепло ее тела. Отдал бы что угодно за шанс признаться ей в любви.

С глубоким вздохом я наклонился и спрятал голову в ладонях. Локти уперлись в колени. Скрючившись, я пытался заслониться от воспоминаний, но они не отступали. Пройдя по этим странным отношениям, я совершил полный круг и вернулся к исходной точке. Я по-прежнему командир Блэкуинга, Грейс находится у себя дома, обстановка в лагере – все как в тот день, когда я впервые ее увидел. Но я изменился, став совсем иным.

Грейс изменила меня. Научила чувствам, от которых я прежде отмахивался, хотя они были вполне естественными, присущими людям: радости, уверенности, доверию, любви. С нею я обрел много такого, о чем даже не подозревал. И теперь я вернулся к тому, с чего начал, вновь став холодным, одиноким и пустым.

С ее помощью я почувствовал себя настоящим человеком. Грейс принимала мои слабости. Оказалось, то, что я считал проявлением слабости, в действительности было обычным человеческим состоянием. Грейс подставила мне плечо, раскрыла меня, бросила вызов. Все, в чем я отчаянно нуждался, я нашел в этой потрясающе красивой девчонке.

У меня сдавило пересохшее горло. Казалось, оно вот-вот треснет. Я разваливался на куски, но даже не пытался остановить процесс разрушения. Я вытерплю эту боль, изматывающую, отупляющую боль. Ведь она не бесцельна. Грейс теперь с отцом и братом. Ради нее я вынесу все страдания. Пусть я едва не погиб, решившись на этот шаг. Главное, она сейчас там, где и должна находиться.

Стук в дверь вырвал меня из водоворота страданий, но я ничего не ответил и не стал открывать. Забыв про стук, я еще сильнее вдавил ладони в закрытые глаза. Внутри вспыхнула россыпь белых огоньков. Но остановить стучащего это не могло. Стук повторился.

– Убирайтесь!

Голос мой звучал глухо и напряженно, словно я провел в молчании годы.

– Хейден, открой.

Это Дакс.

– Дакс, убирайся, – уже настойчивее повторил я.

Меньше всего я хотел предстать перед ним в своем нынешнем состоянии да еще объяснять, почему Грейс вдруг исчезла. Вплоть до этого момента я вообще не задумывался о том, как наш лагерь отнесется к ее исчезновению. Но раздумывать сейчас у меня не было сил. Я почти предвкушал, что меня начнут упрекать за беспечность, и тогда я выплесну на них часть внутренней боли.

– У меня всего один короткий вопрос! – крикнул Дакс, совершенно не представляя, что происходило по другую сторону двери. – Ответишь, и я уйду!

В свой план я не посвящал никого, поэтому Дакс и не догадывался о случившемся.

– Нет, Дакс.

Словесные протесты его не удержали. Дверь открылась. Меня обдало злостью. Дакс нарушал неписаные правила. Однако злость тут же угасла под навалившейся грустью. Я оставался в той же позе, не желая поднимать голову.

– Слушай, да что с тобой? – весело спросил Дакс, явно ничего не понимая.

– Кажется, я велел тебе проваливать, – напомнил я.

Голос мой звучал глухо и угрюмо.

– Я всего лишь хотел спросить… Постой, а где Грейс?

При звуке ее имени у меня вспыхнуло в груди. Казалось, из зияющей дыры на месте бывшего сердца вот-вот хлынет кровь. Я с трудом заставил себя выпрямиться и убрать ладони с лица. Дакс стоял у самой двери, закрыв ее и отрезав доступ свету снаружи.

– Дома, – ответил я на вопрос Дакса.

Он удивленно моргнул, затем нахмурил брови, ошеломленный таким ответом.

– Что значит «дома»?

– То и значит, – огрызнулся я, исчерпав крошечный запас терпения. – Она ушла.

– Ушла? – повторил Дакс.

– Да, ушла. Тебе достаточно?

Я все сильнее ощущал отсутствие Грейс.

– Но… как? – запинаясь, спросил потрясенный Дакс.

– Я ее отпустил.

– И… она согласилась уйти?

Дакс подошел к кровати и тоже сел. Я тупо смотрел перед собой, но чувствовал на себе его взгляд.

– Нет. Мне пришлось наставить на нее пистолет.

«До сих пор не верится, что ты так поступил с нею, мерзавец», – сказала я сам себе и мотнул головой, прогоняя эти мысли. Я должен был это сделать, иначе она бы мне не поверила и не ушла.

– Слушай, но почему? Почему ты вдруг ее отпустил? И зачем пистолет?

Он смотрел на меня во все глаза. Пусть смотрит. Не мог я рассказать Даксу всей правды, не раскрыв, кто отец Грейс. А знать о Селте ему незачем.

– У нее отец умирает, – сказал я часть правды.