Вернувшиеся

Снова звякают графин и бокал.

Г о с п о ж а   А л в и н г   (с беспокойством во взгляде). Освальд, дорогой, ты поаккуратнее с этим ликером, он забористый.

О с в а л ь д.   Зато хорош от промозглости.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Не хочешь перейти сюда, ко мне?

О с в а л ь д.   Там курить нельзя.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Ты же знаешь, что сигары можно.

О с в а л ь д.   Хорошо, хорошо. Иду. Вот сейчас последнюю капельку… Все, иду. (С сигарой в руке входит в гостиную и закрывает за собой дверь.)

Короткая пауза.

О с в а л ь д.   А где же пастор?

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Я же сказала – пошел в приют.

О с в а л ь д.   Ах да, правда.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Не стоит так засиживаться за столом, Освальд.

О с в а л ь д   (держа сигару за спиной). Мама, это же так приятно. (Ласково похлопывает ее.) Я же домой приехал, мне всего хочется – посидеть за маминым столом и в маминой гостиной, наесться бесподобной маминой еды…

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Мальчик мой дорогой!

О с в а л ь д   (с некоторым раздражением, продолжая ходить и не переставая курить). А чем мне еще заняться? Работать я не могу…

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Почему не можешь?

О с в а л ь д.   В такую погоду? Здесь темно, за весь день ни лучика солнца… (Ходит по комнате.) О, не работать, не иметь сил работать!..

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Ты забыл про это, да? Вернулся, а…

О с в а л ь д.   Так надо было, мама.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Знаешь, я готова десять раз отказаться от счастья видеть тебя дома, лишь бы ты…

О с в а л ь д   (останавливаясь у стола). Мама, скажи, ты правда так рада заполучить меня домой?

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Правда ли я рада?

О с в а л ь д   (комкая газету). Я думал, тебе все равно, дома я или нет.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Зачем же ты так говоришь матери, Освальд? У тебя сердце есть?

О с в а л ь д.   Но раньше ты отлично жила без меня.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Да, я жила без тебя, это правда…

Молчание. За окнами медленно сгущаются сумерки. Освальд ходит по комнате. Сигару он отложил.

О с в а л ь д   (останавливаясь рядом с матерью). Мама, можно я сяду рядом с тобой?

Г о с п о ж а   А л в и н г   (подвигается, освобождая ему место). Конечно, мой дорогой.

О с в а л ь д   (усевшись). Я должен тебе кое-что сказать.

Г о с п о ж а   А л в и н г   (с любопытством). Вот как!

О с в а л ь д   (глядя перед собой). Я не могу больше держать это в себе.

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Держать в себе? Ты о чем?

О с в а л ь д   (прежним тоном). Я не сумел придумать, как тебе об этом написать, а раз уж приехал домой…

Г о с п о ж а   А л в и н г   (хватая его за руку). Освальд, о чем об этом?

О с в а л ь д.   И вчера, и сегодня я старался отогнать от себя эти мысли, освободиться от них. Но ничего не выходит.

Г о с п о ж а   А л в и н г   (вставая). Освальд, говори начистоту!

О с в а л ь д   (снова усаживая ее рядом с собой). Сиди, пожалуйста, я постараюсь сказать тебе все. Я жаловался, что с дороги устал…

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Да. И что?

О с в а л ь д.   Дело в том, что моя усталость – она не просто от дороги…

Г о с п о ж а   А л в и н г   (порываясь вскочить). Ты ведь не заболел, Освальд?

О с в а л ь д   (снова усаживая ее). Мама, не вскакивай. Прими все спокойно. Я не болен как обычно болеют… (Сцепляет руки над головой.) Я духовно сломлен… раздавлен… Я больше не могу писать. (Закрыв лицо руками, громко рыдает в объятиях матери, всхлипывая и прерывисто дыша.)

Г о с п о ж а   А л в и н г   (побледнев, дрожа). Освальд, посмотри на меня. Нет, это неправда! Нет, нет!

О с в а л ь д   (подняв на мать полные отчаяния глаза). Я никогда не смогу больше работать, понимаешь? Никогда не смогу рисовать! Никогда! Жить живым мертвецом… Мама, представь себе, что это будет за ужас!

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Несчастный мой мальчик, какая ужасная беда! Откуда она на тебя?

О с в а л ь д   (выпрямляется). Вот этого я никак не могу ни понять, ни объяснить себе. Я никогда не вел разгульной жизни. Ничем таким не занимался. Мама, ты не думай, я правда ничего такого не делал!

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Я и не думала, Освальд.

О с в а л ь д.   И все равно оно случилось со мной, это чудовищное несчастье…

Г о с п о ж а   А л в и н г.   Но все переменится, мальчик мой, моя отрада. Ты просто переутомился, поверь мне.