Вести от обезьяны. О медитации и о том, что хочет донести до вас суетливый обезьяний ум

Мне вспомнился эпизод подкаста, где Реджи рассказывает, что помещение для медитации располагается на втором этаже его дома. Я пригляделся и увидел: в этом доме есть мансарда.

Невероятное совпадение! Реджи и Кэролайн [его жена] точно живут тут. Вот здорово!

Клянусь, я не трепещу перед авторитетами и не веду себя как идиот в обществе творческих людей, которыми восхищаюсь, – но тут я заметил красный грузовик на подъезде к дому. У него работал двигатель. Затем двигатель затих.

БОЖЕ МОЙ. Они вернулись домой. Верно, сейчас из грузовика выйдут Реджи и Кэролайн? Что же делать?! Просто поздороваться и помахать рукой? Возможно, вежливее будет сделать вид, что я его не вижу? Наверное, ему не понравится, что его отвлекают.

Если быть честным, мне хотелось бить земные поклоны – прямо там, в грязи.

Дверь грузовика отворилась, и послышался лай. Из машины выпрыгнула собака и внезапно устремилась прямо ко мне.

Прекрасно! Так я с ними и познакомлюсь. Собаки любят меня, а я люблю их. Я буду играть с собакой, Реджи и Кэролайн подойдут, чтобы её забрать, я отпущу пару шуток, мы посмеёмся и тепло побеседуем и отныне будем друзьями.

Собака, которая, по правде говоря, исходила пеной, остановилась менее чем в полуметре от меня, зарылась лапами в землю, готовясь нападать и демонстрируя клыки.

Я наклонился, чтобы приласкать своего нового дружочка.

Привет! Ты такая…

Собака бросилась на меня – и укусила.

Когда крушатся наши надежды, когда мир грубо развеивает наши миленькие сюжеты, когда мы вылетаем из своей зоны комфорта в жестокую реальность, когда наш ум резко останавливается, – эти моменты преподносят нам урок. Пема Чодрон рассказывает о подобном уроке в своей классической работе «Когда всё рушится»[23]. Однажды она припарковала свою машину на въезде и вышла, и тогда её муж, стоявший около дома, сообщил, что влюбился в другую женщину и хочет подать на развод. Чодрон говорит, что после этого воцарилось ощущение спокойствия и безмятежности. В мгновение ока всё, что лежало в основании её жизни, утратило истинность, и её ум потерял точку опоры.

Моя подруга и коллега Хифер Коулман однажды приводила такую аналогию: представьте, что вы едите мороженое. Вы идёте по улице в жаркий летний день и лакомитесь. Вы так счастливы, что взяли двойную порцию! И тут – оно падает. Вы машинально смотрите, как мороженое приземляется на асфальт, превращаясь в неаппетитную размазню. Сначала возникает шок, спокойствие, открытое осознание реальности, и только затем ум предлагает некое связное повествование, вы отмечаете своё разочарование, думаете: «Куплю-ка другое мороженое» или как-нибудь интерпретируете это событие. Это момент чистого переживания, не замутнённого и не искажённого наблюдающим Я.

В буддизме считается, что такие переживания открывают столь же много, как и моменты открытости, о которых я говорил выше, – такие, как наблюдение за метеоритным дождём или погружение в состояние потока во время творчества. В такие моменты, когда наши ограниченные понятия о реальности просто отпадают, поскольку им не на что опереться, наши невротические проявления утихают, ум открывается, и обнаруживается более глубокая реальность, пусть лишь на краткий миг. Это драгоценные моменты, которые легко упустить, когда мы мимолётно соприкасаемся с богатством опыта за пределами понятий. Конечно, такие моменты возникают также и в процессе медитационной практики. Мы имеем сильнейшую привычку – позволяем словесным описаниям тут же возникать снова, но также мы можем учиться распознавать возникновение таких моментов и пребывать в них всё дольше и дольше.

Когда собака бросилась на меня, настал один из таких моментов. История, которую я рассказывал себе, рассыпалась в прах, а ситуация развивалась так стремительно, что не оставалось места для каких-либо толкований. Возникло ощущение спокойствия, безмятежности. Не было мыслей, паники. Строго говоря, происходило следующее: меня злобно атаковала собака, и моё тело инстинктивно стало уворачиваться, двигаясь зигзагами, однако, защищаясь, я не мог точно сказать, кто уворачивается. Помните того господина, которого я до этого встретил на дороге? Он заметил, что происходит. Потом он говорил мне: «Вы двигались великолепно. Казалось, будто вы танцуете». Как ни странно, собаке удалось прокусить лишь край моей штанины.