Вести от обезьяны. О медитации и о том, что хочет донести до вас суетливый обезьяний ум

Руководители – это части нашей личности, «в которых» мы живём бóльшую часть времени. Они проявляются на уровне мышления в стремлении предотвращать несчастья. Руководители предвосхищают потенциально опасные и трудные ситуации и создают стратегии, с помощью которых мы можем их избежать. Эти части заставляют нас вести себя пристойно в обществе других людей, планировать свои время и финансы, чтобы не упустить ничего существенного, а также запоминать дни рождения. Они имеют и менее невинные проявления, заставляют нас избегать людей, явлений и ситуаций, которые заставляют нас выходить из зоны комфорта. Самая важная их работа – следить, чтобы открыто не проявлялась ни одна из наших наиболее травмированных и ранимых частей, ведь это может усугубить их боль. Руководители, в сущности, действуют нам во благо, однако это не означает, что они направляют нас в самом плодотворном направлении. Руководитель будет уберегать вас от рисков на работе и в отношениях, даже если эти риски в результате приведут к реализации и росту. Он, возможно, скажет вам, что не стоит писать книгу, учиться танцевать сальсу или прыгать в машину и спонтанно куда-то ехать. Руководитель, возможно, скажет, что лучше остаться дома, придерживаться установленного распорядка, по умолчанию делать самый надёжный выбор – который обычно оказывается самым безжизненным. К сожалению, многие люди проживают в таком состоянии всю свою жизнь.

Травмированные части, или изгнанники

Причины детских несчастий могут быть очень простыми; например, мама отлучилась в ванную на восемь минут, а ребёнок не знает, где она, в первый день в детском саду его называли «дурачком» или папа слишком сурово отругал после падения с велосипеда. Однако в детстве мы не обладали способностью переносить и воспринимать такие переживания во всей их полноте – а именно испытывать их достаточно долго, чтобы адекватно понять их и усвоить уроки, которые может дать подобный опыт.

Изгнанники – это части нашей личности, которые впитывают всё то, что наша система не сумела полноценно обработать, с которыми однажды не получилось безопасно взаимодействовать, которые слишком больно было видеть. В силу инстинкта выживания, который вынуждает нас избегать боли, мы стараемся держать эти части под замком и не замечать их, ведь они – «изгнанники». Ричард Шварц иногда называет эти части «детьми подземелья», поскольку мы часто помещаем их в бессознательные области ума в надежде, что они зачахнут и полностью растворятся. Однако, если продолжать мысль Шварца, нередко мы слышим их голоса, взывающие к нам из подполья.

Представьте, что вы пытаетесь удерживать под водой одну пробку. Вы спокойно сможете не давать ей всплыть, но стоит вам убрать руку, как она тут же выскочит на поверхность. Теперь представьте, что пытаетесь удерживать под водой 10 пробок одновременно. Возможно, вам удастся некоторое время удерживать их при помощи рук и плеч, но рано или поздно одна из них выскользнет. Теперь представьте, что пытаетесь удерживать под водой 50 пробок. Или сотню. Теперь же вообразите, что вы должны удерживать под водой груду пробок круглосуточно и ежедневно. Пробки символизируют части нашей личности, причиняющие нам боль. Здесь обязательно присутствуют две вещи, которые забирают наши силы и которые не стоит недооценивать. Очевидно, что усилия, затрачиваемые на то, чтобы удерживать пробки под водой, забирают наши силы. Менее очевидно, что сами травмы, эти погружённые в воду пробки, поглощают нашу психосоматическую энергию. Проявление боли требует куда больших вложений, чем проявление лёгкости. И весь этот фарс – безнадёжная затея, ведь рано или поздно изгнанная пробка освободится и обнаружится на поверхности. В этой аналогии руководители – это те части, которые пытаются удерживать пробки под водой, когда же ранимая «пробка» оказывается на поверхности, появляются наши пожарные (мощные защиты).

Пожарные

Вспомните, что в начале этой книге я рассказывал о досадном инциденте, связанном со службой поддержки клиентов, когда мой организм подвергся ненужной перегрузке. Отчасти она имела место в силу моего прошлого травматического опыта, в результате которого я ощущаю угрозу всякий раз, когда другая сторона сдерживает или ограничивает меня: в данном случае мне пришлось дожидаться помощи, пока мой текстовый редактор был недоступен. В такие моменты пробуждались определённые части моей личности – мои пожарные, защитники; это части, которые имеют разумное побуждение – охранять мою безопасность, однако, как и руководители и изгнанники, тоже обыкновенно поступают не совсем правильно. Мои пожарные проявились в виде раздражения и гнева, когда я тщетно пытался сопротивляться происходящему. В более напряжённой ситуации, где сильнее проявляются глубинные травмы (например, при ссоре с девушкой), эти части могли склонить меня к употреблению наркотиков (по крайней мере в прошлом), агрессии, перееданию и другим формам самолечения, призванным погасить «пожар», вспыхивающий, когда мои изгнанники вырываются из подполья.