Ветер чужого мира

«Сколько еще таких? – подумал Блейн. – Сколько еще людей не получили сновидений, которые заказывали? И самое главное – почему не получили?»

Почему сновидения оказались подменены?

И подменили ли их вообще? Что, если Мирт…

Он покачал головой. Огромная машина делает то, что ей приказывают. Она получает символы и уравнения, а потом, позвенев и погудев, выдает заказанное сновидение.

Единственным вариантом может быть только подмена. Все сновидения просматриваются именно в этой кабине. Ни одно не выйдет отсюда, пока кто-нибудь не убедится, что это именно то, что заказывал клиент.

Коллинз прожил пятьсот лет в мире, где отсутствовало понятие выгоды. А что представлял из себя мир красно-желтой пустыни? Норман Блейн пробыл там недостаточно долго, чтобы понять, но ему стало ясно одно: как и в мире Коллинза, в мире Дженкинса никто не поселился бы по собственной воле.

У повозки были деревянные колеса, и ее тащил верблюд. Это могло означать, что в этом мире так и не возникла идея механизированного транспорта. Но с тем же успехом это могла быть любая из тысяч иных культур.

Выйдя из кабины, Блейн вернул катушку на полку и какое-то время постоял посреди холодного помещения. Лишь потом он сообразил, что холодно не в комнате – озноб пробрал его самого.

Сегодня днем, когда Блейн разговаривал с Люсиндой Сайлоун, он гордился своей преданностью Центру и гильдии. Он вкрадчиво убеждал клиентку, что у гильдии безупречная репутация, что организация выполняет все свои обязательства перед теми, кто ей доверился.

И где теперь эта преданность? Какая вообще может идти речь о доверии?

Сколько еще людей получили подмененные сновидения? Как долго это продолжается? Пятьсот лет назад Спенсеру Коллинзу досталось не то, что он заказывал. Значит, подмены происходят уже по крайней мере полтысячелетия.

И сколько еще будет других?

Какое сновидение получит Люсинда Сайлоун? Попадет на плантацию середины девятнадцатого века или в другой ад? Сколько сновидений из тех, которые помогал создавать Блейн, оказались подменены?

Он вспомнил сидевшую напротив него этим утром женщину – ее медовые волосы и голубые глаза, молочно-белую кожу, манеру речи. То, что она говорила, и то, чего она не сказала.

«И она тоже», – подумал Блейн.

Сомнений больше не оставалось. Он поспешил к двери.

8

Поднявшись по лестнице, Блейн нажал кнопку звонка. Женский голос предложил войти.

Люсинда Сайлоун сидела в кресле у окна. В комнате горела лишь одна тусклая лампа в дальнем углу, и лицо женщины скрывала тень.

– Ах, это вы, – сказала она. – Тоже проводите расследование?

– Мисс Сайлоун…

– Заходите и садитесь. Я готова ответить на любые вопросы. Видите ли, я по-прежнему убеждена, что…

– Мисс Сайлоун, – сказал Блейн, – я пришел, чтобы попросить вас отказаться от Сна. Я пришел предупредить вас. Я…

– Вы просто дурак, – бросила она. – Законченный дурак.

– Но…

– Убирайтесь отсюда, – потребовала она.

– Но это…

Она встала с кресла, всем свои видом выражая презрение.

– Значит, мне не стоит рисковать? Ну давайте же, расскажите, насколько это опасно. Давайте расскажите мне, что все это сплошное надувательство. Глупец! Я все это знала еще до того, как к вам пришла.

– Вы знали?..

Мгновение они стояли молча, напряженно глядя друг на друга.

– Теперь и вы знаете, – сказала она и добавила нечто, о чем он сам размышлял полчаса назад: – И где теперь вся ваша преданность?

– Мисс Сайлоун, я пришел, чтобы сказать вам…

– Говорить ничего не надо, – прервала его она. – Идите домой и забудьте обо всем. Может, преданность ваша и дала трещину, но вам будет проще жить. И проживете вы намного дольше.

– Ни к чему мне угрожать…

– Это не угроза, Блейн, всего лишь совет. Стоит Фаррису узнать, что вы все поняли, и жить вам, возможно, останется несколько часов. А я могу позаботиться, чтобы Фаррис узнал.

– Но Фаррис…

– Он тоже предан гильдии?

– Ну… вряд ли. Я не…

Сама мысль показалась ему забавной. Пол Фаррис – и преданность?

– Когда я снова приду в Центр, – бесстрастно продолжала она, – все должно быть так, будто ничего не произошло. В ваших личных интересах позаботиться о том, чтобы мой Сон прошел без сучка без задоринки. Иначе все станет известно Фаррису.

– Но почему вы так стремитесь в Сон, зная, чем это может вам грозить?

– Может, я из Развлечений, – сказала она. – Вы ведь не обслуживаете никого из Развлечений? Вы же не просто так спрашивали, из какой я гильдии. Боитесь, что Развлечения украдут ваши сновидения для своих солидиографий. Они уже однажды пытались, и с тех пор вы весьма болезненно к этому относитесь.

– Но вы не из Развлечений.

– Сегодня утром у вас была такая мысль. Или все это было лишь игрой?

– Лишь игрой, – уныло признался Блейн.

– Но сейчас это не игра, – холодно проговорила она, – поскольку вам страшно, как никогда прежде. Что ж, бойтесь дальше. Имеете право. – Она бросила на него полный отвращения взгляд. – А теперь проваливайте.

9

Фило не встретил Блейна у ворот, но с радостным лаем выскочил из кустов, когда хозяин развернул машину на подъездной дорожке и остановился перед домом.

– Тихо, Фило, – сказал Блейн. – Тихо.