Ветер чужого мира

Калвер неторопливо прошелся по залу, расталкивая встречных широкими плечами, и в конце концов очутился у стойки.

– Чего налить? – прорычал бармен.

– Пока ничего, спасибо, – вежливо ответил Калвер. – Где мне найти Хэмилтона?

– А? Вот дьявол! – Бармен будто поперхнулся. Затем он присмотрелся к Калверу и повел себя почти угодливо. – Босс велел проводить вас к нему, как только вы появитесь.

– Спасибо, – еще раз поблагодарил Калвер.

Бармен перегнулся через стойку:

– Это от заведения. – Он извлек бутылку, взяв ее за горлышко, и поставил на стойку стакан.

Калвер покачал головой.

– Мистер, – проворчал бармен, – вам, может, и невдомек, но о вас уже сплетни по городу ходят.

– Да неужели? – удивился Калвер.

– Стовер у нас самым шустрым стрелком считался, – сообщил бармен.

Калвер опять покачал головой:

– Он жутко медленный, уж поверьте. – С этими словами он двинулся в середину зала.

Выстрел раскатился громом над людским гомоном, и мгновенно в баре установилась едва ли не мертвая тишина, лишь поскрипывали под потолком лампы на цепях.

Толпа отхлынула, освобождая место вокруг столов под зеленым сукном.

Калвер замер, разглядывая фигуру на полу.

Боб Этвуд!

Тот самый юноша, который ехал вместе с ним в дилижансе от Сент-Луиса. Брат Нэнси Этвуд.

Калвер перевел взгляд на мужчину, стоящего за одним из столов. Шляпа сдвинута на затылок, ровные зубы оскалены в ухмылке под лихо закрученными усами, рука уверенно сжимает револьвер, из ствола которого вьется дымок.

Мужчина тоже смотрел на Калвера, и со своего места Грант разглядел, как в уголках его глаз собираются морщинки.

– Ага, – произнес он коротко.

Калвер невольно подобрался, но усилием воли заставил мышцы расслабиться.

Это был Перкинс, тот, кому по настоятельной просьбе Калвера пришлось лезть в грязь за мешком.

Рука с револьвером стала подниматься. Нечего было и надеяться опередить стрелка.

– Перкинс, приятель, паршиво ты стреляешь, – сказал Калвер. – Только разозлил человека.

На мгновение взгляд Перкинса переместился в сторону Боба Этвуда, и Калвер не сплоховал: его рука стремительно метнулась к кобуре и выхватила шестизарядник.

Перкинс судорожно дернулся, его револьвер изрыгнул пламя. Пуля просвистела над головой Калвера, раздался звон – она угодила в зеркало на стене.

– Ладно, ты выстрелил, – ровно проговорил Калвер. – Теперь моя очередь, и помоги мне Бог.

Перкинс будто окаменел, его лицо покрыла смертельная бледность; ствол револьвера уставился в потолок. Калвер взвел большим пальцем курок, и механизм шестизарядника громко лязгнул. Перкинс явно перетрусил. Его рука затряслась, револьвер выпал.

Калвер молча сунул оружие в кобуру и повернулся к юноше. Тот как раз пытался сесть, держась за плечо и морщась от боли.

– Встать сможешь? – спросил Калвер, делая шаг к нему.

Этвуд кивнул.

– Он мухлевал с картами, сдавал снизу колоды, а я его застукал, – объяснил он.

3 Нужен лазутчик!

Хэмилтон открыл ящик видавшего виды стола и достал ящичек с сигарами:

– Угощайся, Калвер.

Отгрызая кончик сигары, Калвер поглядывал на собеседника. Ничуть не изменился, решил он. Разве что чуть суровее, чуть надменнее и чуть старше, чем был раньше, на реке. Но в остальном все тот же Кэлвин Хэмилтон.

– Прости за твоего друга, – продолжал Хэмилтон. – Надеюсь, все обойдется.

Калвер чиркнул спичкой.

– Я отвел его в гостиницу и уложил в кровать. Потом врача позвали.

Держа огонек у кончика сигары, он разглядывал помещение. Позади стола старый железный сейф, у стены пара стульев, на полу ковер, на стенах рамки с фотографиями спортивных состязаний…

Хэмилтон откинулся на спинку скрипучего кресла и сунул пальцы за проймы жилета.

– Удивлен, что тебя к нам занесло, – сказал он. – Что, река пересохла?

Калвер покачал головой:

– Ищу одного парня, думал застать его здесь. Зовут Марк Фарсон. Ты о нем не слыхал?

Хэмилтон нахмурил брови, покачался в кресле.

– Вроде бы нет, но он вполне мог проскользнуть мимо меня. Сам видишь, сколько тут народу. Он успел чем-то прославиться?

– Навряд ли, – ответил Калвер. – Прибыл, уже когда ты уехал. Мы с ним, можно сказать, подружились. – Он разломил спичку и щелчком отбросил обе половинки. – Пожалуй, я даже считал его своим лучшим другом. Как говорится, ради него пошел бы босым в преисподнюю.

Хэмилтон понимающе прищурился:

– А потом ты одолжил ему денег, верно?

– Еще хуже, – не стал скрывать Калвер. – Мы прослышали насчет Ган-Галча – мол, тут есть где развернуться. Собрали пожитки, и Фарсон отправился на разведку, выяснить, что да как на самом деле. Должен был сообщить, стоит ли овчинка выделки. – Он выпустил дым в потолок, мимоходом пожалев, что не может покупать такие вот чудные сигары. – Но от него не было вестей. Ни единого словечка с самого отъезда. Я прикинул, что парень мог угодить в неприятность.

– Сбежал он от тебя, вот и все, – равнодушно произнес Хэмилтон.

Калвер пристально поглядел на него. Гладкое лицо Хэмилтона походило на белую маску.

– Честно говоря, я и сам начинаю так думать.

Наступила тишина. Калвер курил, а Хэмилтон раскачивался в кресле.

– И что теперь? – спросил наконец Хэмилтон.