Ветер в ивах

Крысом овладело странное беспокойство, причину которого он никак не мог понять. Лето, судя по всему, в полном разгаре, и хотя зелень на полях сменилась золотом, рябина покраснела, леса местами приобрели охристо-коричневый оттенок, но света, тепла и летних красок было ещё предостаточно и зима не напоминала о себе промозглыми предчувствиями. Однако постоянный птичий хор, выступавший в садах и кустарниках, сменился редкими песнями одиночных неутомимых исполнителей. На сцену вновь вышла малиновка, а в воздухе ощущалось приближение перемен и расставаний. Кукушку уже давно не было слышно, однако и других пернатых, ставших привычной частью местного ландшафта и общества, заметно поубавилось и продолжало убавляться. Крыс, всегда чувствительный ко всем птичьим перемещениям, стал явно различать в их активности обращённость на юг, а ночами ему казалось, что он слышит над собой трепет нетерпеливых крыльев, повинующихся властному зову.

Подобно другим отелям в «Гранд-отеле» природы тоже есть свои сезоны. По мере того как гости один за другим пакуют чемоданы, расплачиваются и уезжают, за общим столом с каждым разом становится всё больше свободных мест, номера запираются, ковры сворачиваются, официанты получают расчёт, а постояльцы, живущие на пансионе до открытия нового сезона, не могут оставаться равнодушными среди всей этой суеты, прощаний, горячих обсуждений планов, маршрутов, новых квартир, которое сопровождает сужение дружеского круга. Некоторые из них становятся беспокойными, подавленными и ворчливыми: «Откуда такая тяга к перемене мест? Почему не сидеть спокойно на одном месте, как это делаем мы, и не получать удовольствие? Вы не были в этом отеле в межсезонье и не знаете, как хорошо здесь живётся нам, тем, кто с интересом наблюдает, как проходит год». – «Всё это, без сомнения, верно, – отвечали те, другие. – Мы вам даже завидуем, но в другой раз: сейчас у нас обязательства – автобус ждёт у дверей, нам пора»! И они с улыбкой, кивнув нам, уходят, а мы скучаем и обижаемся. Крыс хоть и был самостоятельным зверьком, привыкшим жить на одном месте, кто бы куда вокруг ни уезжал, но тоже чувствовал то, что витало в воздухе, и не мог оставаться равнодушным.

Трудно было серьёзно заниматься делами среди всей этой суеты. Покинув речной берег, где густые высокие заросли тростника торчали из почти стоячей воды, Крыс отправился прочь от реки, пересёк пару пастбищ с пожухлой травой и окунулся в широкое море пшеницы, жёлтой, волнистой, полной спокойной силы и еле слышных шорохов. Он любил бродить в этих зарослях, среди крепких сильных стеблей, раскинувших своё собственное золотистое небо у него над головой, – небо, которое постоянно колыхалось, мерцало, разговаривало, а порой падало вниз под ветром, но вновь поднималось, отряхиваясь и весело смеясь. Здесь у него тоже было много маленьких друзей, своего рода общество вечно занятых делами, но тем не менее всегда готовых отвлечься на минуту, чтобы сообщить последние сплетни или обменяться с гостем свежими новостями. Однако сегодня, несмотря на любезность мышей-полёвок и хомячков, чувствовалось, что они очень и очень заняты. Одни копали землю, прокладывая туннели; другие, собравшись небольшими группками, изучали планировку и расположение маленьких квартир, которые должны не только быть уютными и компактными, но и находиться неподалёку от припасов; третьи тащили пыльные чемоданы и корзины для одежды или, наполовину погрузившись в них, укладывали свои вещи. При этом повсюду лежали снопы пшеницы, овса и ячменя, а также кучки орехов, готовые к транспортировке.

– А вот и старина Крыс пожаловал! – раздались возгласы. – Не стой там, иди помогай.

– Что это вы затеяли? – недовольно поинтересовался Крыс. – Рановато вроде думать о зимних квартирах – ещё уйма времени впереди!

– О да, ты прав, – смущённо согласилась мышь-полёвка, – но лучше перестраховаться, правда? Нам нужно перетащить мебель, вещи и запасы отсюда, прежде чем эти ужасные машины начнут клацать на полях. Кроме того, ты же знаешь, что по нынешним временам лучшие квартиры быстро расхватывают: чуть зазеваешься – и окажешься в какой-нибудь дыре, где ещё прибираться и прибираться, перед тем как въехать. Конечно, ещё рано, но мы ведь только начали.

– Да будет уже вам, – не унимался Крыс. – Смотрите, какой прекрасный денёк. Пойдёмте покатаемся на лодке, или побродим вдоль изгородей, или устроим пикник в лесу, или что-нибудь ещё.

– Спасибо, но, думаю, лучше не сегодня, – торопливо проговорила мышь-полёвка, – лучше потом, когда у нас будет время.

Презрительно фыркнув, Крыс повернулся, намереваясь уйти, но споткнулся о шляпную коробку и упал, успев отпустить нелицеприятное замечание.

– Если бы звери были повнимательнее, – сухо заметила полёвка, – и смотрели, куда идут, то меньше ушибались бы и забывали о приличиях. Берегись коробки, Крыс! Ты бы посидел где-нибудь в сторонке, а через пару часиков мы освободимся и тогда сможем уделить тебе внимание.