ВЕЗЕНИЕ, ПРУЛЬНОСТЬ и всякое НЕПОНЯТНОЕ в моей жизни

Ну а что со сложными теоретическими выкладками делать, я знал. Заучивать две последние лекции что-то лень было, да и прульность же нельзя обижать. И я их оформил как шпаргалки-черновики. Так представьте себе – именно эта тема мне в билете и досталась, а сидел я на первом столе перед экзаменаторшей. Но как только она мне за спину зашла, я листочки удачно из специального подшитого к пиджаку внутреннего кармана выудил. Прочитал и даже полностью разобраться успел с выводами. Обнаглев, пошел отвечать прямо со шпаргалкой. Правда, сразу извинился, что набело не переписал. Прекрасно все прокатило.

И я пришел к выводу, что даже лучше проделывать такие трюки на первом столе, прямо под носом у экзаменаторов. Тут такой наглости просто не ждут. Даже если они с места не встают, есть приемы. Сначала что-то на чистых листах энергично пишу, черкаю, изображая напряженную творческую работу. Некоторые листочки даже комкаю или сгибаю. А потом спихиваю, якобы нечаянно, их локтем на пол, наклоняюсь – и моя заготовочка уже среди них.

Ну тут, конечно, и исполнение артистическое требовалось, но такие скромные способности были. Театр миниатюр меня и в армейских лагерях от наших институтских полковничков очень неплохо спасал. А что остается, если ни слуха, ни голоса нет?

Надо добавить, что кроме заработанного уже в институте имиджа перщика, мне из школы удалось перетащить и имидж способного и умного, но не слишком (мягко выражаясь) примерного и прилежного ученика (в данном случае студента). Это тоже помогало, но на семинарах приходилось его поддерживать: иногда экспромтным соображением блеснуть, а иногда и домашнюю заготовку скромно выдать.

Похожая ситуация хорошо описана у Фазиля Искандера в рассказе «Стоянка человека». Очень талантливо, с присущим ему мягким юмором. Естественно, история автобиографическая. Имидж у него был «отъявленного лентяя». На такое я не замахивался. Но остальное, если не учитывать национальной специфики, прямо очень похоже! Лучше, чем автор, никто не опишет разработанную школьником Фазилем методику собственного поведения в школе. Прочитайте, кто не читал! А я, чтобы закончить абзац, лучше его же и процитирую: «Сначала создаешь имидж талантливого лентяя, а потом он на тебя работает». Но наверняка не только мы с ним до этого додумались. Потом Юра Купер3 мне рассказывал, что и он в школе подобное творил.

Вот и я при каждом подходящем случае сознательно поддерживал свои имиджи, внутренне посмеиваясь. Например, после успешного коллоквиума говорил: «Ну надо же, вот всего треть вопросов успел посмотреть, лень одолела. И ведь именно они мне и достались». И верили! А некоторые одногруппницы (золотые медалистки и зубрилы-отличницы еще со школы, а у нас почти половина группы такая была изначально) просто зубами скрипели от бессилия. За что? Господи, за что такую им несправедливость наблюдать?!

Если бы они знали, сколько «подводных» усилий надо было прикладывать, чтобы этому имиджу соответствовать. Да и приобретался он мной не в тепличных условиях. Формировался еще в школе. Я уже писал раньше, но этим достижением горжусь, так что и повторить не грех. В 4-м классе новой окраинной школы, куда я попал после начальной образцовой, старательных отличников, мягко говоря, не любили. Но не просто «не любили», но и жестко учили, «как надо в классе жить правильно». А вот с лентяя, но везунчика, что возьмешь?

Так защитная реакция и выработала соответствующие имиджи. У Фазиля свои предпосылки были – только к одному решению в итоге пришли.

Но, в процессе обучения, если этим словом можно обозначить то, чем я в основном занимался в институте (мне быстро объяснили наивность моих представлений о реальности перехода из Технолога в МГУ на ту специальность, о которой я мечтал), в каждом таком, даже «супер прульном» случае я, в принципе, мог себе объяснить, почему ситуация в итоге разрешалась именно в мою пользу. И ничего выходящего за рамки обыденного, никакой мистики в случившемся не находил. Да, честно говоря, и не искал.

Но вот со сдачей черчения все было плохо, я же на глазах преподавателя должен был что-то человеческое начертить. Тут белой пушистой лисичке и подкрадываться не надо было! Наверное, на голове у меня сидела. Или на левом плече, вместо старцев. Хорошо еще, что с домашними чертежами девочки-сокурсницы спасали и знакомые из техникума. На минимум выбрался.

Хорошо чертить – это было мне просто не дано. Как не дано ни слуха, ни голоса. И последнее никого не удивляет. А первое приводило моего родителя просто в ступор. Не мог он этого понять – и все.

Но мнение Юрия Алексеевича пока оставим в покое, вернемся к моим чертежным баранам. Это же была проблема, которую требовалось до получения красного диплома решить обязательно. Минимум надо было хотя бы четверку иметь. Отец помогать в этом вопросе отказался бы точно, но я на него и не рассчитывал.