Вильсон Мякинная голова

— Очень просто. Я сидла вотъ здсь на этомъ самомъ мст и признаться начала маленько дремать, тмъ боле, что было уже совершенно темно, какъ вдругъ слышу: «бацъ, бацъ»! — грянули разомъ два пистолетныхъ выстрла и при томъ по сосдству отсюда. Я потихоньку перебралась по другую сторону дома, чтобы посмотрть въ чемъ дло, и остановилась у окна, которое выходитъ къ дому Мякинной Головы. Ни стеколъ ни ставня въ этомъ окн не было, да впрочемъ въ такомъ же положеніи здсь и вс остальные окна. Ну, такъ вотъ я и стояла, выглядывая изъ темнаго окна на поляну, освщенную мсяцемъ. Вижу, что прямо подо мною стоитъ одинъ изъ близнецовъ и ругается, не то чтобы очень сильно, но такъ себ, потихоньку. Это былъ какъ разъ смуглый Луиджи, а ругался онъ отъ того, что пуля попала ему въ плечо. Возл него возился докторъ Клэйполь, которому помогалъ Вильсонъ-Мякинная Голова. Старикъ-судья Дрисколль и Пемъ Говардъ стояли маленько подальше и ждали, пока у нихъ опять все будетъ налажено. Въ самомъ дл они скоро управились и скомандовали опять стрлять. «Бацъ, бацъ!» раздалось опять изъ обоихъ пистолетовъ, и близнецъ потиньку сказалъ: «Ухъ»! — потому, значитъ, что пуля на этотъ разъ попала ему въ руку, задвъ ее только вскользь, такъ какъ я слышала, она ударилась потомъ въ бревно подъ самымъ окномъ. Потомъ они выстрлили еще по разу и близнецъ опять проговорилъ: ухъ! Я потихоньку вскрикнула на этотъ разъ тоже, такъ какъ пуля, какъ оцарапавшая ему скулу, пролетла какъ разъ мимо моего лица, которое было высунуто изъ окна, и ободрала мн кончикъ носа. Если бы я высунулась на вершокъ дальше, она отстрлила бы мн весь носъ и я осталась бы изуродованной. Вотъ эта самая пуля. Я ее разыскала.

— И неужели вы, мамаша, стояли все время тамъ у окна?

— Странный вопросъ! Понятно, что я стояла и смотрла. Разв я могла поступить иначе? Вдь не каждый же день удается видть поединокъ.

— Да вы сами были какъ разъ на линіи выстрловъ? Неужели вы не боялись?

Роксана презрительно усмхнулась.

— Чего же мн было бояться? Я веду свой родъ отъ Смита и Покагонты, которые не боялись не только пуль, но и вообще ничего въ свт.

— Могу сказать, что въ такомъ случа имъ очень везло, потому что здраваго смысла у нихъ, наврное, уже не хватало. Я, на вашемъ мст, тоже не ршился бы стоять у окна.

— Никто тебя и не подозрваетъ въ такой ршимости!

— Ну, а кто-нибудь кром того былъ тоже раненъ?

— Да, вс были мы ранены, кром близнеца-блондина, доктора и секундантовъ. Впрочемъ, судья остался почти невредимъ. Мякинноголовый Вильсонъ говоритъ, что пуля срзала старику только локонъ волосъ.

— Ахъ, чортъ бы его побралъ! — подумалъ про себя Томъ. — Какъ близка была возможность выпутаться разъ на всегда изъ денежныхъ непріятностей и вдругъ дло не выгорло изъ-за того только, что подлый итальянецъ промахнулся на какой-нибудь дюймъ. Теперь я очень побаиваюсь, что старикъ, чего добраго узнаетъ еще подъ конецъ, кто я такой, и продастъ меня какому-нибудь скупщику негровъ. Онъ не задумается тогда ни на минутку сбыть меня съ рукъ въ низовыя плантаціи. — Затмъ Томъ присовокупилъ уже вслухъ совершенно серьезнымъ тономъ:

— Знаешь ли, матушка, что надъ нами стряслась не шуточная бда?

Роксана вздрогнула и у нея отъ страха даже духъ захватило.

— Послушай, дитятко, зачмъ ты такъ внезапно говоришь мн такія страшныя вещи? Я чувствую себя теперь такъ, какъ если бы меня хватили обухомъ по голов. Что же у васъ тамъ случилось?

— Случилась одна такая вещь, о которой я не хотлъ сперва вамъ разсказывать. Въ виду моего отказа отъ поединка онъ опять разорвалъ завщаніе и…

Роксана поблднла какъ смерть и проговорила: «Ну, теперь для тебя все кончено, — кончено навсегда. Пришелъ! видно, нашъ конецъ. Намъ съ тобой остается теперь лишь умереть съ голоду»…

— Обождите же немножко, мамаша, и дослушайте то, что я вамъ хочу сказать! Поймите, что старикъ, ршившись стрляться самъ съ этимъ итальянцемъ, сообразилъ должно быть, что его могутъ убить и что ему пожалуй не удастся тогда простить меня больше въ этой жизни. Поэтому онъ снова написалъ завщаніе. Я видлъ это завщаніе и остался имъ совершенно доволенъ. Однако же…

— Слава Богу, мы тогда вдь опять спасены! Не понимаю только, зачмъ ты меня до такой степени испугалъ, разсказывая такіе ужасы?

— Погодите же, мамаша, говорятъ вамъ, и дайте мн кончить! Тхъ мелочей, которыми мн удалось здсь поживиться, не хватитъ на погашеніе и половины моего долга. Понятно, что кредиторы не захотятъ дожидаться. Вы сама, мамаша, можете себ представить, что выйдетъ, если они предъявятъ судь мои векселя.

Рокеана опустила голову на грудь и сказала своему сыну, чтобы онъ помолчалъ и не мшалъ ей хорошенько обдумать положеніе дла. ІІо прошествіи нсколькихъ минутъ она объявила внушительнымъ тономъ: