Вильсон Мякинная голова

— Итакъ, подозрніе пало на одного изъ близнецовъ! — разсуждалъ самъ съ собою Томъ. Какое неожиданное счастье! Услугу эту оказалъ грубіяну Луиджи индійскій его кинжалъ. Мы сплошь и рядомъ не понимаемъ благихъ намреній Судьбы. Я отъ всего сердца проклиналъ Мякинноголоваго Вильсона за то, что онъ лишилъ меня возможности продать этотъ кинжалъ, но теперь мысленно прошу у него прощенія.

Томъ былъ при деньгахъ. Онъ чувствовалъ себя человкомъ богатымъ и самостоятельнымъ, немедленно же уладилъ дло съ плантаторомъ, отправилъ къ Вильсону по почт новую купчую, по которой Роксана значилась проданной себ самой, и послалъ тетушк Праттъ телеграмму:

„Прочитавъ въ газетахъ извстіе о поразившей насъ жестокой катастроф, я чувствую себя окончательно разбитымъ. Выду сегодня же съ почтово пассажирскимъ пароходомъ. Мужайтесь до моего прізда“.

Войдя въ домъ убитаго своего пріятеля и разузнавъ все, что могли ему сообщить: г-жа Праттъ, ея прислуга и сбжавшіеяся сосди, Вильсонъ принялся распоряжаться въ качеств городского головы. Онъ приказалъ чтобы не смли ни до чего дотрогиваться и оставили все въ томъ вид, въ которомъ оно находилось, до тхъ поръ, пока не придетъ судья Робинзонъ и не приметъ, въ качеств коронера, надлежащихъ мръ къ производству слдствія. Вильсонъ удалилъ изъ кабинета всхъ за исключеніемъ близнецовъ и себя самого. Прибывшій вскор затмъ шерифъ отвелъ, по его распоряженію близнецовъ въ тюрьму. Вильсонъ совтовалъ имъ не падать духомъ и общалъ защищать ихъ по мр силъ и возможности на суд. Вскор посл того явился судья Робинзонъ, въ сопровожденіи констебля Блэка. Тщательно осмотрвъ кабинетъ, они нашли на полу кинжалъ и его ножны. Вильсонъ замтилъ на рукояти кинжала отпечатки окровавленныхъ пальцевъ. Это доставило ему большое удовольствіе, такъ какъ близнецы потребовали, чтобы первые же изъ числа сбжавшихся сосдей освидтельствовали ихъ руки и платья. Никто изъ горожанъ, въ томъ числ и самъ Вильсонъ, не нашли на близнецахъ ни малйшаго пятнышка крови. Неужели графы Капелли дйствительно сказали правду, утверждая что прибжали въ домъ Дрисколля, услышавъ отчаянный его крикъ: „Помогите“! — и нашли судью уже мертвымъ? Вильсонъ тотчасъ же вспомнилъ о таинственной двушк. Положимъ, что трудно было заподозрть двушку въ убійств, но всетаки ршено было произвести обыскъ въ комнат Тома Дрисколля.

Посл осмотра слдственными присяжными мертваго тла и ближайшей его обстановки, Вильсонъ посовтывалъ произвести обыскъ въ верхнемъ этаж и отправился туда вмст съ присяжными. Выломавъ дв двери, они проникли въ комнату Тома, но не нашли въ ней ровнехонько ничего подозрительнаго.

Слдственные присяжные постановили, что смертоубійство было, вроятно, учинено графомъ Луиджи, въ присутствіи графа Анджело, который можетъ разсматриваться поэтому какъ соучастникъ преступленія.

Весь городъ былъ до чрезвычайности озлобленъ противъ этихъ несчастливцевъ. Въ первые дни посл убійства имъ угрожала серьезная опасность народной расправы судомъ Линча. Общее или такъ называемое „великое“ собраніе присяжныхъ постановило предать Луиджи суду по обвиненію въ злоумышленномъ убійств; Анджело долженъ былъ судиться въ качеств лица, заране знавшаго о преступленіи и являвшагося слдовательно соучастникомъ. Въ ожиданіи суда оба близнеца были переведены изъ мстной городской тюрьмы въ центральную тюрьму Миссурійскаго графства.

Осмотрвъ отпечатки пальцевъ на рукояти кинжала, Вильсонъ сказалъ самому себ: „Это не было сдлано ни однимъ изъ близнецовъ“.

Тутъ былъ, очевидно, замшанъ еще кто-то: въ собственныхъ своихъ интересахъ, или же въ качеств наемнаго убійцы. Что же это былъ за человкъ? Вильсону предстояло это разъяснить. Несгораемый шкапъ не былъ раскрытъ, жестяная шкатулка оставалась тоже запертой и въ ней нашли три тысячи долларовъ. Это, повидимому, указывало, какъ на причину преступленія не на грабежъ, а на что-то иное. Въ такомъ случа оно было вызвано, очевидно, местью. Сколько извстно, у покойнаго судьи не было ни одного врага кром Луиджи. Только одинъ этотъ итальянскій графъ на всемъ свт могъ питать къ нему сколько нибудь серьезное чувство ненависти.

Оставалась, положимъ, еще таинственная двушка, загадочная личность которой до чрезвычайности смущала Вильсона. Еслибъ поводомъ къ убійству былъ грабежъ, то адвокатъ непремнно бы заподозрлъ эту двушку. Съ другой стороны, на всемъ свт не было такой двушки, которой потребовалось бы убить старика судью изъ мести. Онъ былъ джентльмэномъ въ лучшемъ значеніи этого слова и никогда не ссорился съ двицами.

Вильсонъ изготовилъ точные снимки съ отпечатка пальцевъ на рукояти кинжала. Въ своемъ архив онъ нашелъ большую коллекцію стеклянныхъ пластинокъ съ отпечатками пальцевъ женщинъ и двушекъ. Онъ тщательно пересмотрлъ эти отпечатки, собранные за послднія пятнадцать или восемнадцать лтъ, но вс его труды остались тщетными: между ними не нашлось двойника отпечатковъ, оставшихся на рукояки кинжала.