Вирусы и эпидемии в истории мира. Прошлое, настоящее и будущее

Я стал кричать, плакать и колотить кулаками в окно, как сейчас помню. Слава богу, дома никого не было. Но после этого я сел и стал серьезно размышлять, что же мне делать. До моего 17-летия оставался месяц, и я решил, что мне необходимо развивать мышцы и мускулы на руках. Я понял, что при передвижении вся нагрузка ляжет на мои плечи³⁴.

Жозефина Уокер заразилась полиомиелитом в тот же год, что и Леонард Кригер. Ей в то время было шесть лет:

Это было самое серьезное событие в моей юной жизни. Я помню ночь, когда я заболела. Я помню, как отец, вернувшись из деловой поездки, пришел со мной попрощаться. Я помню, как приехала за мной карета «скорой помощи» и отвезла меня одну в больницу. Нас всех посадили примерно на две недели на карантин, когда никому не позволяли нас навещать.

Все, что нужно было мне в физическом плане, мои родители для меня делали. Мать поддерживала и носила меня на руках много лет. Но они полностью отрицали наличие эмоциональной составляющей в моем состоянии, так что через какое-то время они стали делать вид, что ничего такого не произошло, ну, кроме того, что мне – вы знаете – нужно некоторое лечение. Моя болезнь не обсуждалась; не обсуждалось и то, что она сделала с моей жизнью. Меня просто в какой-то мере оставили в покое³⁴.

Такие истории многократно повторялись по всему миру. Казалось, не оставалось никакой надежды, хотя было известно, что возбудителем болезни был вирус и что вирусная инфекция при определенных обстоятельствах могла быть побеждена при помощи вакцинации. Поворотный момент наступил благодаря влиянию Франклина Д. Рузвельта, когда его юридический партнер Бэзил О’Коннор и другие соратники посвятили время и вложили средства в создание Национального фонда детского паралича, который был призван одержать верх над этой болезнью. Эта организация привлекла внимание широких масс к воздействию полиомиелита на детей и при помощи плакатов с изображениями детей, ставших из-за него инвалидами, убедила граждан Соединенных Штатов принять участие в «крестовом походе» по сбору денег на создание средства от этого заболевания.

Фонд произвел настоящую революцию в благотворительности Соединенных Штатов. Используя болезнь президента Рузвельта как отправную точку, фонд ловко превратил борьбу с полиомиелитом в уникальное сражение с болезнью американских детей. После того как фонд устроил благотворительный президентский бал в отеле «Уолдорф-Астория» (Waldorf-Astoria) в Нью-Йорке на день рождения президента Рузвельта в 1934 году под девизом «Мы танцуем, чтобы другие могли ходить», по всей стране стали организовывать подобные балы в честь дня рождения президента. Прибыль от продажи билетов на них отправляли в фонд. Было проведено около 6000 балов, на которых танцевали все – от вальсов и фокстротов до кадрили – в отелях, залах профсоюзов, амбарах и ресторанах, и за первый год был собран 1 миллион долларов. Киностудия Metro-Goldwyn-Mayer послала нескольких из своих величайших звезд, таких как Джин Харлоу, Джинджер Роджерс и Роберт Тейлор, придать блеска праздникам. Подобным образом и в последующие годы конвейер знаменитостей стал выпускать звезд для сбора средств и рекламы кампаний. Из политических соображений, чтобы прекратить жалобы противников Рузвельта на то, что ведется спекуляция его днем рождения, в 1938 году был создан Национальный фонд детского паралича не приписанный ни к какой партии. Директором фонда стал Бэзил О’Коннор. Фонд оказался крупнейшей добровольной организацией здравоохранения всех времен и полностью изменил роль и методы, используемые частной филантропической деятельностью.