Вижу зелёный!

Толик отрезал три недлинных конца и начал спаивать, в середине тонкий, а по краям — потолще.

—      А это зачем вы делаете? — внимательно наблюдая за его действиями, спросил инженер.

Толик спокойно объяснил, что по краям он ставит провод с большим сечением для того, чтобы в случае замыкания или другого повреждения провод сгорал в середине, а не по краям.

—      А зачем? — по-прежнему настаивал экзаменатор.

Толик снова удивленно оглянулся на Ивана Алексеевича.

Неужели и это надо объяснять? Тоже мне, инженер, самых простых вещей не понимает!

Иван Алексеевич снова погладил себя по голове, словно успокаивал, и кивнул Толику, дескать, объясни, раз спрашивают.

Толик пожал плечами.

— В следующий раз, когда перегорит, не нужно будет контакты зачищать, меньше времени на ремонт затратить придется.

— И часто к вам на повторный ремонт эти самые предохранители приходят?

— Да вот пока я тут работаю, еще ни разу такого случая не было, — ответил Толик. Он кончил паять и теперь уверенными движениями свивал в пружину на металлическом стержне спаянную проволоку.

—      Позвольте, позвольте, — вмешался представитель месткома. — Насколько я понял, в следующий раз эту вставку будет ремонтировать кто-то другой? И даже не в вашем депо?

—      Ну да.

—      Но вы же затрачиваете лишнее время на спаивание проводов?

—      Ну и что? Я на пайку минут пять лишних затрачу, а если контакты подгорят, их и за полчаса не отчистишь.

—      Выходит, что вы за счет своего труда экономите время кому-то другому?

—      Выходит, так.

—      И вы всегда так делаете?

—      Конечно.

—      А к вам какие поступают? Только чистые?

—      Разные.

—      Вот видите!

—      А что «видите»? Может, ему там просто не объяснили, а он сам не догадался, вот и делает, как умеет.

—      Но ведь вы свою фамилию на деталях не ставите?

Толик постепенно начал закипать.

—      Существует еще и такое понятие, как рабочая честь! — довольно-таки резко проговорил он.

—      Правильно, парень, — неожиданно вступился Василий Егорович, и его ясные глаза одобрительно сверкнули из-под кустистых бровей. — Самое святое звание на земле — рабочий, и ты высоко неси его марку. А то ведь, и верно, некоторые из-за рубля стали свою совесть терять.

Представитель месткома отступился, и Толик заканчивал свою работу молча. Он припаял свернутую пружиной проволоку к контактам, засыпал корпус песком, закрыл колпаком и пропаял его. Затем сходил к Михаилу за тестером, проверил целостность цепи и протянул готовую вставку Василию Егоровичу. Тот оглядел ее со всех сторон и передал инженеру.

—      Готово, говоришь?

Инженер повертел вставку в руках и вдруг неожиданно предложил:

—      Пойдемте проверим ее на стенде на восемьдесят ампер.

—      Да ведь она сгорит! — вырвалось у Толика.

—      Вот и посмотрим, сгорит ли, можно ли надеяться на предохранители, изготовленные вами.

И он, держа впереди себя вставку, как иногда бегуны держат эстафетную палочку, пошел к Михаилу за перегородку. За ним направился представитель месткома, а затем и Иван Алексеевич. Толик не пошел за ними — в своей работе он был уверен. Рядом с ним задержался Василий Егорович.

—      Что, парень, переживаешь?

—      Да нет, я понимаю, что это испытание, — отвернулся Толик. — А все-таки обидно, — вырвалось у него. — Ведь делал, делал, а тут просто взять и сжечь.

Василий Егорович положил ему руку на плечо.

—      Значит, ценишь работу рук своих? Молодец, парень! Должен из тебя настоящий рабочий получиться!

А от испытательного стенда уже возвращались остальные экзаменаторы, и по довольной улыбке Ивана Алексеевича, по тому, как он поглаживал свой затылок, было понятно, что и там проба прошла успешно.

—      Ну что же, — сказал инженер, когда все снова собрались у верстака. — Пожалуй, можно сказать, что экзамен Коваленков выдержал успешно и можно присвоить ему разряд. А какой? Спросим сначала у мастера. Как вы считаете, Иван Алексеевич?

Мастер кашлянул, погладил себя по затылку, оглянулся вокруг, словно искал поддержки, и, вероятно, нашел, потому что сказал уверенно и решительно:

—      Второй разряд!

—      А не рано?

—      Это он еще скромничает, — вмешался Василий Егорович. — Я на его бы месте третий запросил.

—      Нет, на третий он пока еще не тянет, — рассудительно произнес Иван Алексеевич. — Но через месяц-другой будет у него и третий разряд.

Толик слушал ошеломленно. Неужели это о нем идет речь? Второй разряд, третий... Да он и на первый-то не надеялся!

—      Ну, будем считать вопрос решенным, — подвел итог инженер. — По итогам экзамена присваиваем Анатолию Коваленкову второй разряд. Готовьте документы, Иван Алексеевич, и приносите мне. Я подпишу — и в приказ! А вас, молодой человек, я поздравляю с началом самостоятельной работы.

Он крепко пожал руку Анатолию и вышел из цеха. За ним потянулись и остальные. В дверях Василий Егорович обернулся и весело подмигнул Толику. Когда они вышли из цеха, к виновнику торжества подошли Олег и Михаил.