Визионер

– Да был тут в прошлом году и в этом. Самоучка, видимо. Никто не знает, кто он и откуда. Тоже портреты писал. Линия – блеск! С одного движения образ ловил. Убедительно так. А денег не брал никогда. Чудак человек. Причем в перчатках всегда работал. Знаете, такие, без пальцев бывают. Может, руки у него покалеченные были. Но рисовал как боженька.

Митя поборол секундное сомнение, но всё-таки полез за пазуху и достал рисунок с портретом Ирины Витушкиной.

– А это не его авторства случайно?

– Точно его! Видишь, какой изгиб мастерский? Говорю же – самопальный талант. А у тебя откуда это? – вдруг насторожился студент.

– Это моя… сестра, – нашёлся Дмитрий. – Я когда решил попробовать рисовать, она предложила прийти сюда и найти этого художника. Вдруг покажет, как научиться так же.

– Забавный ты, – рассмеялся белобрысый. – Такому годами учатся или рождаются уже с умением. А старичка этого ты вряд ли найдёшь.

– Почему?

– Давно уже не появлялся. Так-то каждую неделю, считай, приходил, а с начала августа я его не видел. Может, другое занятие нашёл, а может, душу Диосу отдал, кто ж его знает.

– А выглядел он хоть как? Какие приметы?

– Да какие приметы? – пожал плечами студент. – Старик и старик. Бывают, знаешь, фактурные типажи – борода там окладистая или взгляд мудрый. А этот… никакой. Через пять минут лица не вспомнишь. Вот, смотри! Вот это фактура!

Возле них остановился дородный купец, как будто сошедший с лубочной картинки – в малиновом кафтане и сверкающих яловых сапогах, с огромными золотыми часами в руке. Купец приценивался с товару какого-то коробейника, как бы невзначай поигрывая хронометром на толстой цепи.

Студент увлечённо бросился запечатлевать яркий образ, и Митя понял, что сбор сведений на этом можно считать законченным. Он выдержал для приличия ещё несколько минут и поднялся, попрощавшись с новым знакомым.

Второй калач Самарин отдал самому щуплому малолетнему попрошайке на мосту.

Значит, неизвестный старичок – всё-таки не миф, а реально существующий человек. Как бы его теперь отыскать?

* * *

– Семён, – Митя присел к столу сотрудника, – нужно найти в Москве одного человека. А у тебя связи обширные.

– Отчего ж не найти. Если надобно – найдём. Да, Карась? – Горбунов откинулся на спинку кресла и почесал кота, лежащего прямо на бумагах.

Нет, ну что за человек! Ещё месяц назад терпеть этого кота не мог, а теперь оба – не разлей вода. Хоть бы документы от зверя прятал. А то как ни отчёт от Горбунова – так вечно украшен или шерстью, или следами зубов.

Карась негромко тарахтел, отзываясь на ласку, и щурил зелёные глаза.

– Нужно отыскать того самого старичка. Рисовальщика. Я знаю, у тебя всякая шпана была на участке прикормлена. Будь добр, подними старые связи. Вот. – Митя порылся в карманах. – Два рубля. На расходы для агентов.

– Да я-то подниму, – кивнул Семён. – Приметы давай. Какого возраста, роста, во что одет…

– А примет нету, – вздохнул Митя. – Никаких, кроме пола и примерного возраста. И того, что рисовать любит. Любил. До начала августа часто появлялся на Большом Каменном мосту. Ещё, говорят, всегда был в перчатках без пальцев, даже летом. Больше, боюсь, ничего не известно.

– Умеешь задачу поставить, начальник. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.

– Ну, извини, Семён, подробных описаний и фотокарточек на этот раз не дали. Копии рисунков я тебе сделал на всякий случай.

Горбунов молча сгрёб деньги и фотографии со стола.

– Ладно, попробуем. Да, Карасик? Пойдём, мой хороший, рыбки тебе возьмём. Тараньку любишь? А кто ж её не любит? Вот и купим. С людьми интересными познакомишься.

Семён вразвалочку вышел, сопровождаемый котом. Хвост Карася, задранный вертикально, нетерпеливо подрагивал самым кончиком.

Митя надеялся, что эти двое не будут терять времени зря. Сейчас Горбунов неторопливо добредёт до набережной, сядет в кабаке где-нибудь на Ленивке или Неглинной, возьмёт пива и сушёной рыбки и будет вести беседы. Угощать старых знакомых, привечать новых, невзначай выспрашивать новости…

Жаль, часто такой агентурной сетью не попользоваться – никаких денег не хватит. А бюджетных средств на эти расходы Ламарк не выделяет. Да и не к каждому делу таких помощников приобщить можно. Большинство из них сами не в ладах с законом, но так – по мелочи. Круговую поруку тем не менее стараются блюсти и «своих» выдают неохотно. А могут и вовсе отказаться сотрудничать. Намекать доморощенным агентам, что старичок – кандидат на роль Визионера, и вовсе не стоит. Он в их кругах – легенда, фактически небожитель.

Но и Горбунов – человек опытный, придумает достоверную историю. Сегодня на возвращение сотрудника (точнее, двух) можно уже не надеяться. Пусть. У каждого свои методы. Главное, чтобы результат был.

Вишневский за своим столом с уходом Семёна едва заметно, но с видимым облегчением выдохнул. Самарин вспомнил, как поначалу сомневался – приживётся ли в коллективе такой сухарь, да ещё и без опыта полицейской работы? А вот оказалось, что прекрасно освоился и влился в команду. И всё равно любит редкие минуты тишины и одиночества.