Визионер

Дарья Васильевна поглощала закуски с большим энтузиазмом, не забывая разглядывать публику, здороваться со знакомыми и отпускать комментарии по поводу присутствующих персон.

– Франк явился, ты посмотри, – заговорщицки шепнула она Соне. – А ведь под следствием и весь в долгах. Ателье-то перезаложено уже.

– Неужели?

– Истинно говорю. Ты жену его видела? В старом платье пришла. Его авторства, но восьмилетней давности. Невместно красотке носить démodé[51].

Соня не обнаружила в буфете Натали и покосилась на платье Зубатовой, которое наверняка вышло из моды ещё в конце прошлого века.

– На меня не смотри, – перехватила взгляд старушка. – Я дама вне категорий. Даже если шаровары натяну – никто не заметит.

Софья хихикнула и потянулась за очередным пирожным.

– А это у нас кто? – Дарья Васильевна поднесла к глазам лорнет и прищурилась. – Неужели Кобылин? Господин Кобылин! – закричала она на весь буфет и призывно замахала сухонькой ладошкой.

Чернявый офицер повернул голову в их сторону, наткнулся взглядом на Зубатову и… Соня никогда не видела, чтобы цвет лица человека столь быстро сравнялся с оттенком надетого на нём красного мундира. Кобылин стремительно развернулся на каблуках и выскочил из буфета.

– Надо же, помнит. – Старушка удовлетворённо отхлебнула чаю. – Соблазнить меня пытался, охальник. Слышала небось?

– Ирецкий рассказал, – засмеялась Соня. – Как вы помогли княгине Русановой избежать компрометации.

– Ирецкий… Ухаживает за тобой?

– Вроде бы. Маме он нравится. А мы просто… друзья, наверное.

– Погремушка, – вынесла приговор Зубатова. – Шума много, вид нарядный, толку ноль. Так, на пять минут дурочку весельем занять. Не твоё.

Соня не придумала, что ответить. Возразить старушке, в общем-то, было нечего. При всей нелепости метафоры она была удивительно точной. Софья опустила голову, внимательно пересчитывая чаинки в чашке.

– Дарья Васильевна, Софья Николаевна, здравствуйте.

«Митя?» – пронеслось в голове. Соня подняла глаза. Напротив стола и в самом деле стоял Митя.

– А вот это другое дело! – обрадовалась Зубатова. – И вам добрый вечер, ненастоящий дворянин Самарин. И как вы, позвольте спросить, ускользнули от моего всевидящего ока?

– Простите, не могу сообщить. Служебная тайна, – ответил сыщик и едва заметно подмигнул Соне левым глазом. Зелёным. Сердце у неё забилось чуть быстрее.

– Всё секретничаете, – беззлобно проворчала Дарья Васильевна. – Убивца-то когда поймаешь уже, Дмитрий? Чего тянешь?

– Я… – Митя на секунду растерялся, но потом взял себя в руки. – Расследование идёт своим чередом. Если вам что-то известно…

– Не более, чем другим. Я тебе что весной говорила? Не послушал, самонадеянный.

– Дарья Васильевна, мы, полицейские, оперируем фактами, а не фантазиями.

– И до чего тебя факты довели? Пока ты бумажки перекладываешь, он уже девятерых собрал! И десятая здесь…

– Где? – кажется, хором, хоть и очень тихо, спросили Соня и Митя.

– Здесь. – Зубатова обвела взглядом огромное помещение буфета, в котором толпилась не одна сотня человек.

– Дарья Васильевна, если вы о чём-то догадались, поделитесь, прошу вас. Кто она? Её имя? Вы её знаете?

– Кабы знала – сказала бы, – отрезала Зубатова. – Чай, сострадание не растеряла. Кровь чует, что она близко. И он. Вот и всё.

За столом вдруг стало очень холодно – как в морозный день. И люди вокруг замедлились и как будто застыли – словно кусочки морковки в ланспике[52]. Рубин на перстне у старушки медленно вспыхивал и гас, как будто внутри него билось крохотное сердце. Соня смотрела на него как заворожённая, потом перевела взгляд на Митю. Тот обследовал буфет безнадёжным взглядом. Сколько тут девушек? Не один десяток. Что теперь – запереть их всех внутри?

– Пожалуйста, – Софья схватила старушку за руку, – Дарья Васильевна, умоляю. Он же снова убьёт кого-нибудь. Если вы знаете, что сделать, как помочь…

– Я – нет. Он знает. – Зубатова кивнула на сыщика. – Но боится.

– Митя! – Соня, забыв про этикет, позвала его по имени.

Дмитрий дёрнул бровью, словно не обратив на это внимания, и наклонился к Зубатовой:

– Это, простите, полный бред. Я вам ещё тогда говорил…

– А я тебе повторю. Со своими демонами вначале разберись, Дмитрий, если хочешь с душегубом потягаться. Не тьмы бояться надо, а того света, что её прикрывает. Тьма – не зло, если по уму с нею договориться.

Ещё полгода назад Соня сочла бы слова старушки совершенной ерундой, но теперь, узнав Митину историю, кажется, начала понимать, что имела в виду Зубатова. Может, она не совсем сумасшедшая?

– Митя! – Соня была готова заплакать. – Прошу тебя! Ты же смелый! Ты ведь сможешь, после того как…

Софья запнулась на полуслове и замолчала, наткнувшись на Митин взгляд – тяжёлый, жёсткий и бесстрастный.

Мир вокруг вдруг вынырнул из застывшего бульона – обрёл звуки, запахи и цвета. Зрители шумно переговаривались и смеялись. Цокали каблуки, шелестели платья, шипел сифон с газировкой. Резко задребезжал звонок, извещающий о конце антракта.