Вкус жизни

После очередного Ванькиного запоя сбагрили богатые родственники девочку в детдом и благополучно забыли о ней. Я не знаю, почему они поступили так подло. Вот и стала малышка сироткой при живых родителях. Она маленькой, бывало, ждет, ждет родителей, а они в детдом и глаз не кажут. Позже научилась она скрывать свою тоску по семье. А вы знаете, Катенька всегда ревностно оберегала репутацию родителей, не позволяла о них плохо говорить, – с умилением проговорила учительница».

– А что же Татьяна? – испуганно спросила я.

– Ой, забыла сказать. Чтобы увести мужа из плохой компании, вместе с ним пить стала. Долго так продолжалось… Спасти не сумела, а с горя сама пристрастилась к спиртному. Женщины быстрее от него погибают. Обида за сломанную судьбу и растоптанную мечту помутила разум Татьяны и не дала утешения в дочери. И материнское сердце ничего уже не подсказывало постоянно пьяной женщине, и не давала она себе ясного отчета в своих действиях. Да, жизненные трудности часто подстерегают нас там, где их совсем не ожидаешь… Теперь вот вдвоем с утра пораньше кругами ходят, толкутся вблизи киоска, бутылки сдают, приворовывают… за наркотики взялись.

– Как хрупка и коротка оказалась жизнь этой отважной умненькой девочки! Духом крепка, а детская плоть не выдержала страданий. Господи! Что нашептывает ей сейчас ее чистый детский разум? На чем держится надежда выжить? – вздохнула я.

В душе я была рада многословию собеседницы. Оно хоть немного отвлекало меня от печальных мыслей о Кате. Вдруг припомнился мой разговор с Катиным врачом. Он говорил о том, что на ребенка, когда он еще в утробе, очень влияют внешние раздражители, допустим, беспокойство матери из-за сложных отношений в семье. Эти волнения губят его. Еще не родившийся ребенок переносит инфаркты, в его организме закладываются будущие болезни…. А потом родители удивляются, откуда у малыша онкология, больное сердце, уродства или отклонения в психике. Наши предки были правы, утверждая, что будущей маме нужны только положительные эмоции.

А учительница повела разговор о наболевшем, которое постоянно ее тревожило и печалило.

– Я учу детей понимать себя, раскрываться, выражать свои чувства и мысли. Ведь почему мальчики и девочки подчас совершают глупости? Не научились задумываться о своих поступках, не умеют их оценивать и контролировать. А Катя умела.

Многие детдомовские детки живут в мире тоски и обиды. Практицизм не касается их мыслей, реальность их не волнует. Мечты поглощают и уводят в отрешенный, сладкий мир грез, где они любимы и любят сами, как бесплотные, прекрасные, безгрешные ангелы. А на деле, в быту они могут быть грубыми, резкими, непредсказуемыми, даже подчас жестокими. Этакая раздвоенность существует в них. В мире фантазий им живется легко и радостно. Там не надо напрягать мысли, волю, не надо добиваться чего-то, трудиться, стараться. От сравнения придуманного мира с реальным растет в них дух противоречия, неудовлетворенность жизнью, появляется нежелание в нем находиться, и поэтому проходят их дни вяло, бесцельно и скучно.

Дети прячутся от жизни, оберегая в себе самих что-то хорошее, но часто им самим непонятное. Когда воспитатели просят таких детей в чем-то поучаствовать, те соглашаются с явной неохотой, без радости. А если и проявляют радость, то как-то все же больше напоказ, словно делая одолжение за то, что их заметили… Не проникает эта радость в глубину их душ, не избавляет от боли, накопленной годами. Радоваться детей приходится учить долго и старательно, а иногда и мучительно. Хорошо, если найдется на их пути человек (хотя бы один!), способный понять детдомовцев и пробудить в их душах любовь. Кате посчастливилось встретить немало хороших педагогов, и она многому у них научилась. Знаете, Катюшка еще маленькой выгодно отличалась от подруг трезвым мышлением, оптимизмом, выделялась какой-то недетской целеустремленностью, искренней и глубокой добротой. Запомнился мне рассказ ее тети. Катюшке было четыре годика.

«Купили мы как-то на рынке арбуз. По дороге домой малышка сорвала цветок и спрашивает меня:

– Можно подарить его дяде, который нам арбуз продал?

Я разрешила. Смотрю, племянница весело подпрыгивает, улыбается счастливо. Я поинтересовалась:

– Рада, что мы арбуз купили?

– Нет, – говорит, – радуюсь тому, что цветочек дяде подарила. Он старенький, и ему, наверное, давно уже никто цветов не дарит».

Уже маленькой Катя умела находить удовольствие в чужой радости.

А как она танцевала русские танцы! Бывало, замрет на миг в нужной позе – глаз не оторвешь! Хороша была какой-то светлой, юной красотой. Чистая, нежная, искренняя! – восторженно и одновременно как-то грустно произнесла учительница. – И вдруг с ней приключилось нечто такое, чего никто не мог предвидеть. Всего-то бородавку на ноге нечаянно сорвала, а чем закончилось…