Власть и идеология в России: от провиденциализма и революционного мессианства к современным реалиям

Главное внимание в своей проповеди Иларион уделил прославлению князя Владимиру, которого он рассматривает не только как святого и равноапостольного князя, на которого снизошла Благодать, но и мудрого правителя, обладающего уникальными качествами необходимыми для людей, облеченных властью. «Как уверовал? Как возгорелся любовью Христовой? Как вселился в тебя разум выше разума земных мудрецов – чтобы Невидимого возлюбить и к небесному устремиться?! – вопрошал Илларион. Ведь действительно, как отмечает Иларион, Владимир не был свидетелем чудес, совершавшихся Иисусом Христом, не слышал он и апостола Андрея, проповедовавшего христианскую веру в славянских землях. «Ты же о блаженный без всего этого притек к Христу, только через благое размышление и остроумие уразумев, что Един есть Бог». Но «благое размышление» и «остроумие» – это еще не все что необходимо великому правителю. Он называет Владимира «подобным великому Константину», «пречестным и славным среди земных владык», «учителем нашим», «апостолом среди владычествующих», «наставником благочестия», «единодержавцем» своей земли. Так создавался посмертный культ князя. Все это произносится в присутствии сына Владимира, князя Ярослава, а значит должно было служить ему наставлением, какими качествами должен обладать государственный деятель и как он за это может прославляться. Прославление князя Владимира носило и вполне определенный политический подтекст, оно должно было доказывать самостоятельный характер принятого князем решения. Что касается внешних, обрядовых и бытовых причин принятия веры, о которых будет сообщать «Повесть временных лет», то Иларион о них даже не упоминает, считая их, видимо, несущественными и неуместными.

Будучи первым русским по национальности киевским митрополитом, Иларион, тем не менее, не мог не упомянуть о Византии, откуда на Русь пришло христианство, и где находился вселенский патриарх, которому он непосредственно подчинялся. Однако речь идет не о принуждении и даже не о политической целесообразности, а исключительно о свободной воле самого князя, который был вдохновлен христианской верой как таковой. «Всегда оно слышал о благоверной земле греческой, христолюбивой и сильной верою: как (там) Бога Единого в Троице почитают и поклоняются (Ему), как у них являются силы и чудеса и знамения, как церкви людьми полны, как веси и города благоверны, все в молитвах предстоят, все Богу служат»²⁴ Слыша все это, он «возгорелся духом», «возжелал сердцем», «воссиял разум в сердце его», «землю свою пасущего правдою, мужество и умом» и обратил всю землю свою в христианство. Ключевые слова здесь «возгорелся» и «возжелал», которые говорят о свободном выборе веры Владимиром, владыке суверенного и великого к тому времени государства.

В целом оценивая значение «Слова о Законе и Благодати», следует отметить значение этого уникального идеологического документа, в котором было дано обоснование принятия христианской веры, указано на возникшую в силу этого связь Руси с христианскими народами и Византией, отдано должное роли русских князей–язычников, сумевших создать великую державу и показана исключительная роль князя Владимира в принятии этого судьбоносного решения. Был закреплен идейный союз государства и Церкви. Можно даже говорить о возникновении между ними своеобразной унии, просуществовавшей до 1917 года. Что касается автора «Слова», то Илариона можно считать первым крупным идеологом Святой Руси. Начиная с него, высшие иерархи церкви и работавшие под их непосредственным руководством монахи, уже традиционно начали участвовать в разработке государственной идеологии, ее приспособлении к новым обстоятельствам и потребностям. Они, во многом, продолжили развивать аргументацию Илариона, приспосабливая ее к новым условиям и происходящим событиям. Власть защищала общество, а значит церковь от внешних опасностей и принуждений. В своею очередь, посредством церковной организации, власть обрела постоянный и пользующийся абсолютным доверием и влиянием канал связи с обществом, инструмент, позволяющий оперативно донести свою позицию до всех слоев населения.

Свое «Слово» Иларион заканчивал похвалой благоверному князю Георгию (Ярославу Мудрому), его жене Ирине и молитвой за русскую землю, а также выражал уверенность, что русский народ никогда не будет порабощен чужестранцами. «Слово» Иллариона зафиксировало, обосновало и одухотворило связь церкви и власти, религии и идеологии. Характеризуя Русь как страну обретенной Благодати, Илариона заложил основы концепции Святой Руси, навсегда определившей место Руси-России в духовной жизни человечества. До нашествия Орды оставалось неполных 100 лет. Смогла бы выстоять Россия, смог бы русский народ сохранить себя, свою уникальную идентичность в условиях ига, установленного язычниками, принявшими спустя некоторое время ислам, без сформированного и утвердившегося в народном сознании чувства духовного превосходства над завоевателями на основе идеологии христианского царства? Думается, что ответы на эти вопросы очевидны.