Власть и общество: избирательные реформы и их восприятие в Великобритании в последней трети XIX века

Прения вечером 8 июля, когда все шансы на компромисс исчезли, стали платформой для двух непримиримых точек зрения. Дебаты открылись тщательно подготовленной речью лорда Карнарвона, который с деликатной иронией напомнил еще раз о результатах двух важных актов о реформе, которые «уничтожили» малые города, «колыбель способнейших государственных деятелей»[366].

Архиепископ Кентерберийский в короткой речи выразил свое сердечное согласие с темой билля, заявив, что церковь полностью доверяет простому народу и что нет лучших прихожан, чем рабочие. В ответ маркиз Солсбери в речи, изобилующей сатирой, отрицал, что епископальная скамья оказывает какое-либо воздействие на рабочих и желание внести свой вклад в конституцию. Солсбери закрыл дискуссию со стороны тори, заявив о своем сопротивлении внешнему давлению и требуя немедленного роспуска: «Я считаю, что мы обязаны, как гаранты интересов народа, призвать правительство обратиться к электорату, и по результатам этого воззвания мы будет действовать»[367]. Либералы огрызнулись в ответ обвинив тори в попытке узурпировать право роспуска парламента.

При конечном голосовании правительство потерпело неудачу. Поправка лорда Кейрнса была принята 205 голосами против 146, в основном консервативными пэрами. Гладстон был особенно удовлетворен результатами своей работы среди епископов, которые проголосовали за принятие билля. Как выразился один из вигов, «это было очень необычное преобладание, данное церковью либеральной партии». Такой исход, совершенно неожиданный для Солсбери, был особенно раздражающим в свете его инструкции членам партии: «всеми силами удерживать епископов». «Контемпорари Ревю» назвал поступок епископов шагом вперед по сравнению с действиями их предшественников в 1831 г. Однако журнал не смог удержаться от того, чтобы не напомнить «святым отцам», что если они хотят сохранить свои голоса, то должны голосовать регулярно[368]. Ряд умеренных пэров, а именно герцог Марльборо, лорд Джерси и лорд Шафтсбери, также примкнули к меньшинству. Гамильтон на следующий день прокомментировал: «Палата лордов совершила прыжок в темноту, чего и следовало ожидать под руководством Солсбери. Этим голосованием палата лордов отдала себя в наши руки»[369].

Хотя принятие поправки лорда Кейрнса (напомним, она заключалась в том, что палата лордов не пропустит билль о расширении избирательных прав, пока он не будет представлен вместе с планом о перераспределении мест) необязательно подразумевало официальное снятие билля об избирательных правах, оно было воспринято обеими сторонами как «провал». Навязываемое условие было таким, которое правительство сразу же отказалась принять.

10 июля Гладстон вновь предложил тори пойти на компромисс путем принятия в обеих палатах резолюции Грэнвилла, по которой обе палаты примут законопроект, полагаясь на обещание правительства внести билль о перераспределении на следующей сессии. Однако Солсбери с негодованием отклонил предложение обсуждать билль о перераспределении «с петлей на шее». В итоге либералами было решено внести билль о правах на осенней сессии парламента и не рассматривать другие вопросы, пока не будет решен этот[370].

Упрямство Солсбери, его нежелание идти на компромисс нашло отражение на страницах «Панча», изобразившего лидера оппозиции в виде вожака бараньей стаи, за которым послушно следует его стадо [371].

Неожиданная поддержка либералам пришла от консервативного пэра графа Уэмисса, проголосовавшего против резолюции Кейрнса. Он внес поправку, предлагавшую продолжить рассмотрение билля о правах и принять его на нынешней сессии, затем направить прошение королеве Виктории, разрешить собрать заседание парламента в октябре с целью рассмотрения билля о перераспределении, который министры начнут продвигать, как только билль о реформе получит королевское согласие[372]. Уэмисс выразил сомнение: пойдет ли роспуск после отклонения билля о франшизе на пользу консервативной партии? Однако было ясно, что Солсбери занял непримиримую позицию. По его мнению, палата лордов останется без каких-либо гарантий, если билль о перераспределении будет принят до обращения к укрупненным избирательным округам. После нескольких замечаний произошло голосование, и резолюция лорда Уэмисса была отклонена 182 голосами против 123[373].

Более удачная участь постигла поправку Кадогана. Ее суть заключалась в том, чтобы парламент собрался в начале осени для рассмотрения билля о правах, уже внесенного в парламент, вместе с биллем о перераспределении, который министры представят парламенту. Поправка лорда Кадогона была принята большинством голосов как дополнительное предложение. На этом вопрос о билле, расширяющем избирательные права на данной сессии в парламенте был закрыт[374].