Власть и общество: избирательные реформы и их восприятие в Великобритании в последней трети XIX века

Переговоры в Бэлморе означали начало конфиденциальных отношений между королевой и двумя пэрами-консерваторами. Определенную роль в переговорах сыграли секретарь королевы Понсонби и либерал Чарльз Леннон Пил, клерк в Тайном совете и кузен Ричмонда. Пил выражал беспокойство, что оппозиции в действительности не нужен компромисс, так как она хочет роспуска правительства[422].

Королева Виктория также испытывала беспокойство, с одной стороны, по поводу урегулирования конфликта, с другой – ее тревожило, что премьер-министр продолжал вызывать волнение своими речами. Так, 17 сентября Гладстон, совершавший поездку по Шотландии, выступил на нескольких митингах [423]. Вслед за ним в «твердыни либерализма» прибыл Солсбери. Следуя примеру Гладстона, лидер консерваторов во время путешествия несколько раз выступал на железнодорожных станциях. Солсбери, намеренно провоцируя Чемберлена, предупреждал, что если последний возглавит поход на Лондон, то «его голова будет разбита». В ответ Чемберлен уверенно заявил, что выйдет из конфликта в наилучшем виде[424].

Гладстон: «Поднимем огненный факел!»[425]

Волна народного движения не спадала. 6 октября Национальная либеральная ассоциация собралась на ежегодное собрание в Стоке. По данным современников, в митинге участвовало порядка 30 000 человек. Несмотря на настойчивые просьбы королевы Виктории прекратить нападки со стороны либералов на палату лордов, Чемберлен заявил: «Наша отчизна должна быть управляема народом или пэрами? На первом месте должны стоять права народа или произвольная власть и привилегии?»[426]. Либералы не уставали подчеркивать, что за последние тридцать лет палата лордов показала себя совершенно бесполезной. Она не мешала принятию бездарных законов и ни одного не улучшила. Она откладывала меры, которые нужно было немедленно претворять в жизнь. Лорды полностью пренебрегают функцией критики и поправок в работе палаты общин, допуская, чтобы проходили так называемые «ляпсусы». По мнению радикалов, атмосфера верхней палаты деморализует даже способных политиков, превращая их в обструкционистов[427]. Спустя пару дней Виктория с горечью написала герцогу Аргайлу, что «народные волнения возросли, так как народу постоянно рассказывают, и они верят тому, насколько неблагоразумно ведет себя палата лордов»[428].

Как отмечал Морли, в это время демонстрации против палаты лордов разгорались по всей стране. На одном из митингов консервативный оратор произнес пламенную тираду, в которой уверял, что народ вовсе не сердится на палату лордов, поскольку в противном случае дело дошло бы до драки. Ввиду этого либеральные жители Бирмингема решили доказать обратное на банкете в честь Черчилля и Норткота. Готовясь к митингу, местные тори выпустили билеты и распространили их среди своих сторонников. Поскольку всем желающим либералам билетов не досталось, то они напечатали фальшивые. Либералы были готовы во что бы то ни стало помешать тори и толпами с музыкой и знаменами двинулись к месту сходки. Ради осторожности консерваторы стали отказывать в доступе лицам, даже имевшим билеты. Тогда толпа, достигшая нескольких тысяч человек, разбила каменную стену и ворвалась в зал. Следует отметить, что предприниматели – радикалы в этот день закрыли свои фабрики, чтобы рабочие могли провести «контрдемонстрацию». По воспоминаниям очевидцев, в ход пошли кулаки, палки, стулья, столы и прочее. Все было разнесено в клочья. Ни от одного оконного стекла, рамы, двери не осталось и следа. При таких обстоятельствах «сходка» уже не могла состояться, и консервативные ораторы поспешили удалиться в одну из ближайших гостиниц, сопровождаемые выкриками и свистом. Консерватор Лоутер иронично назвал это «перераспределением мест»[429].

4 октября в Ротенстолле Хартингтон открыто заговорил о компромиссе между палатами. Его идея заключалась в предложении билля о перераспределении мест, который «будет основан на справедливых принципах, обеспечит честное представительство независимо от партии как для городского, так и для сельского населения». Хартингтон призывал палату лордов пропустить билль о франшизе и присоединиться к либералам для выработки деталей перераспределения мест[430].