Власть над миром. История идеи

Означал ли подъем Третьего мира упадок на Западе? На какой-то момент такая перспектива стала казаться возможной, и стремление к Новому международному экономическому порядку угрожало расколоть единство в Североатлантическом альянсе. Пока внимание Киссинджера было сосредоточено на других вопросах – завершении войны во Вьетнаме и разрядке в отношениях с СССР, – европейские политики начали подбираться к богатому природными ресурсами развивающемуся миру. Прошедшая в откровенно желчном тоне встреча между голландским президентом Европейской комиссии, социалистом Сикко Маншольтом и представителем администрации Никсона по вопросам торговли в 1973 г. продемонстрировала желание Маншольта переориентировать Европу от тесных отношений США к новым связям с Югом. «Отношения с США [будут] для нас определенно вторичны», – резко высказался Маншольт. Расширение Европейского сообщества в том же году позволило создать торговый блок более крупный, чем с США или СССР. Содействие в построении нового интернационального сотрудничества между вновь реорганизованной Европой и вновь сговорчивым Югом казалось одновременно верным с моральной точки зрения и дальновидным со стратегической, в особенности для социалистов и социал-демократов, принимавших решения в большей части стран сообщества в 1970-х гг. Они воспринимали мир как набор взаимодополняющих экономических связей, а не как безрезультатную борьбу за власть между странами: упадок на Юге обязательно затронул бы и Север. Они были наследниками старинной ветви европейской мысли, кто-то социалистической, кто-то фашистской, стремившейся к симбиотической Еврафрике, в рамках которой европейское производство объединится с ресурсами земель, простирающихся за Средиземным морем[375].

Президент Алжира Хуари Бумедьен, один из предводителей G-77, также высказывался в пользу такого объединения. В интервью, данном бельгийской газете в сентябре 1973 г., он обращался к Европейскому сообществу:

При пристальном рассмотрении, мы взаимно дополняем друг друга и можем сотрудничать к всеобщей выгоде. Европа сейчас стоит на перепутье. Постепенно она начинает выходить в мире на лидирующую роль. Если она решит и дальше оставаться верной союзницей американского империализма, то станет нашим врагом; если же вместо этого она выберет независимость, то, сотрудничая с нами, сможет достичь великих свершений[376].