Идеология свободного рынка в сочетании с американской гордостью и нежеланием и дальше мириться с антиамериканизмом все больше ассоциировались с ЮНКТАД. Отношение американцев к ООН менялось, высокий уровень общественной поддержки, который они раньше демонстрировали, быстро падал. Много лет компания Гэллап проводила опросы, выясняя у американцев, считают ли они, что ООН справляется со своей ролью, и между 1950 г. и серединой 1960-х гг. доля положительных ответов никогда не опускалась ниже 50 %, а обычно держалась на уровне 80 % и даже выше. В 1967 г. она упала до 49 %, а к ноябрю 1971 г. достигла минимума в 35 %. Когда Генеральный секретарь ООН австриец Курт Вальдхайм в январе 1972 г. встретился с посланником США Джорджем Г. У. Бушем, то в доверительной беседе сообщил ему, что «престиж ООН [находится] на спаде». Никсон высказывался также неутешительно: «У нас в США те же проблемы относительно поддержки ООН. Это часть общей проблемы с отношением американцев к международным делам». По словам бывшего сотрудника Госдепартамента Ричарда Гарднера, Соединенные Штаты придерживались курса, неизбежно ведшего к «столкновению с теми самыми международными агентствами, на которые США делали важные ставки»[379]
. Администрация Форда задерживала отчисления во Всемирный банк, а в 1975 г., под давлением Конгресса и профсоюзов, заявила, что собирается выйти из МОТ[380].Идея об институционной реформе, якобы способной привести к улучшению международного управления, Вашингтон также не впечатлила. Когда в ответ на призыв ООН к созданию Нового международного экономического порядка голландский экономист Ян Тинберген предложил схему «оптимального мирового порядка», подразумевавшую радикальное расширение полномочий ООН и создание новых агентств (он предлагал учредить Мировой комитет по продовольствию, Мировое агентство минеральных ресурсов, Мировой комитет по исследованиям в области энергетики, Мировой комитет по развитию технологий и Международное агентство по контролю за состоянием окружающей среды), реакция на другом берегу Атлантики оказалась более чем скептической. Тинберген, социалист и наследник многовековой голландской культуры планирования, не осознавал, что двигался в неверном направлении. Один из сотрудников Департамента торговли США резко заявил, что «на данный момент в мире существуют две совершенно бесполезных международных организации: ООН и ЮНКТАД». Последнюю американские власти обвинили в фабрикации «бесконечных кризисов» и выдвижении «односторонних требований, которым не видно конца»[381]
.Такая перемена настроения имела немаловажное значение. Существовало несколько причин, по которым призывы развивающегося мира к Новому международному экономическому порядку не дали значительных результатов, и главной среди них была американская оппозиция. Мойнихен не только уловил этот сдвиг, но и рекомендовал Вашингтону как можно скорее найти альтернативу. В конце концов, он был вильсонистом. Однако была ли альтернатива возможна? Силы фрагментации в середине 1970-х гг., действовавшие как внутри штатов – когда раскололись союзы между организованным трудом и капиталом, – так и между ними, ставили под вопрос саму возможность замещения старой монетарной Бреттон-Вудской системы, рухнувшей в 1971 г. Некоторые американские обозреватели полагали, что эпоха, когда гегемония США позволяла диктовать экономические правила всему миру, уже прошла. «Поиск общемировых правил обречен на неудачу», – утверждал Роберт Ротштейн, исследователь ЮНКТАД. Он предсказывал возникновение «системы с большим потенциалом для конфликтов и распада на враждующие осколки»[382]
. Многие, в принципе, приветствовали некоторое «ослабление» системы. В 1977 г. блестящий молодой экономист из Британии Фред Хирш размышлял о так называемой «контролируемой дезинтеграции мировой экономики», которая могла бы стать «официальной целью на 1980-е гг.»[383]. По его мнению, более свободный набор правил в международной финансовой сфере дал бы национальным правительствам, после падения фиксированных валютных ставок, больший простор для проведения их собственной политики.