Власть над миром. История идеи

Ответ для тех, кто искал третий путь, заключался в концепции, возникшей в 1980-х гг. в бизнес-школах по обеим сторонам Атлантики. «Корпоративное управление» изначально возникло в качестве расплывчатой концепции, существовавшей в форме двух концепций – привлекательной интеллектуальной, напоминавшей руководителям о социальной ответственности, безопасности и экологической сознательности, и второй, более суровой, в которой демократия рассматривалась как проблема, а (плохое) правительство как главный враг (хорошего) управления. Термин имел две стороны: он указывал на всеохватность, этику и ответственность, но одновременно подразумевал подозрительность по отношению к формальным политическим институтам и правительствам, характерную для эпохи Тэтчер и Рейгана[465]. Из бизнеса новая концепция распространилась на саму ООН. Меньше десятилетия спустя после появления первых книг и статей о корпоративном управлении фраза «корпоративное управление» уже была у всех на устах[466]. В 1995 г. Комиссия по мировому управлению, учрежденная шведами, опубликовала доклад «Наше глобальное соседство» и призвала переосмыслить концепцию ООН и ее отношения с другими группами и институтами. При поддержке ООН выпускался даже журнал под названием «Всемирное управление». «Мы говорим «управление», потому что не знаем, как в действительности назвать то, что сейчас происходит», – писал один из авторов того периода. Тем не менее оно означало отход от формализованных общественных институтов к нормам и ценностям, регулирующим стандартам и системам законов, а также попытку ООН привлечь новых сторонников путем внедрения социально значимых фигур в управляющий аппарат. Это была не старая ООН, состоящая из государств, которые разговаривали друг с другом; это был (по крайней мере, это подразумевал термин) просто центральный узел в гигантской глобальной сети, включающей в себя правительства, экспертов, неправительственные организации и бизнес[467].

Назначенный в 1997 г. проамерикански настроенный Аннан быстро начал распространять новую идею, обращаясь к неправительственным организациям и антиглобалистским группам, с одной стороны, и к корпоративной Америке – с другой. В следующем году он стал первым Генеральным секретарем ООН, получившим приглашение в Давос, на Всемирный экономический форум – ежегодное собрание политиков и бизнесменов, финансируемое крупными корпорациями. Там же в 1999 г. он заговорил о формировании новых отношений ООН с корпоративной сферой и о стоящей перед бизнесом необходимостью «дать глобальным рынкам человеческое лицо». Стремясь подчеркнуть важность «гуманизации» капитализма, Аннан сделал упор на тревожные настроения, спровоцированные глобализацией, и предупредил, что без должного внимания они могут разбудить призраков из прошлого – диктат, террор и этнические чистки. Крупный Саммит тысячелетия, который он созвал в Нью-Йорке в 2000 г., собрав в одном месте больше глав государств, чем когда-либо в истории, должен был еще раз напомнить об этих угрозах, а также утвердить ООН в новой роли мирового посредника: между корпорациями и международными агентствами, между соперничающими фракциями в воюющих государствах и, прежде всего, между Севером и Югом.