Власть над миром. История идеи

Британский писатель и журналист Артур Рэнсом, проведший значительную часть Первой мировой войны в России, в марте 1919 г. благодаря знакомому из большевистской среды получил возможность попасть на собрание, происходившее в старом здании суда в Кремле. Пройдя между двумя красноармейцами, охранявшими двери, Рэнсом оказался в просторном помещении, стены и даже полы которого были полностью красными. Транспаранты на разных языках гласили: «Да здравствует Третий Интернационал». Он был поражен, увидев Троцкого в кожаном плаще, брюках-галифе, гетрах и меховой шапке с красной звездой, – Рэнсому Троцкий запомнился как один из наиболее яростных европейских антимилитаристов. За покрытым красной скатертью столом на помосте в конце зала сидел Ленин, «с удивительной легкостью заговаривавший, при необходимости, практически на любом европейском языке»; делегаты от большинства европейских социалистических движений расположились рядами перед помостом[207].

Рэнсом понял, что оказался на первом Конгрессе Третьего Интернационала. Со времен участия Маркса в Первом Интернационале (Международном союзе трудящихся) 1864 г. социалисты марксистского толка старательно проводили собственную линию[208]. В 1889 г., через шесть лет после смерти Маркса, был основан Второй Интернационал. Тогда Социалистическая и Рабочая партии впервые стали реальной парламентской силой: они объявили 1 мая международным праздником, создали международное бюро в Брюсселе в 1900 г. и возглавили кампанию за восьмичасовой рабочий день. Второй Интернационал создавался с целью распространения социалистических, в особенности марксистских, идей по всей Европе, что ему отлично удалось. Однако, когда в 1914 г. началась война, его интернационалистским притязаниям наступил конец: рабочие отправились воевать на стороне своих государств. Призрак бывшего Интернационала, базировавшийся в швейцарском Берне, кое-как протянул до конца войны – в попытках оживить его Ленин и созвал московский съезд.

Основанный в разгар Гражданской войны в России с целью утвердить лидерство над европейскими социалистическими движениями, Третий Интернационал полностью подчинялся большевикам. В теории он должен был стать наднациональной организацией, которой будут подчиняться все национальные коммунистические партии[209]. На самом деле его члены должны были присягнуть на верность программе из 21 пункта, составленной Лениным («Условия приема в Коммунистический Интернационал). От них требовалось отказаться от «реформистского» социализма, подчинить парламентскую деятельность нуждам революции, основываться на принципах демократического централизма и признать власть так называемого Коминтерна. По сути, согласие означало, что они признают лидерство российской Коммунистической партии. Всегда стремившийся к централизации, Ленин хотел избежать превращения новой организации в «обломки Второго Интернационала». Несмотря на такие бескомпромиссные заявления, вплоть до начала 1923 г. продолжались тяжелые переговоры по объединению Второго и Третьего Интернационалов, однако после того, как в Италии к власти пришли фашисты, переговоры прекратились, и европейское левое крыло осталось раздробленным[210].

Для Ленина главными врагами были не предатели Второго Интернационала, а силы капитализма и те, кто поддерживал их. Выражаясь словами из пункта 6 его программы,

каждая партия, желающая принадлежать к Третьему Интернационалу, обязана разоблачать не только откровенный социал-патриотизм, но и фальшь и лицемерие социал-пацифизма: систематически доказывать рабочим, что без революционного низвержения капитализма никакие международные третейские суды, никакие договоры об уменьшении вооружений, никакая «демократическая» реорганизация Лиги народов не спасут человечество от новых империалистических войн.

Таким образом, революция становилась наследием трудового интернационализма XIX в., а Лига Наций разоблачалась как «священный союз капиталистов», созданный с целью подавления рабочей революции»[211].