Властвуя кобальтовым пламенем

— …Это верно. Тогда расскажи подробности этой сделки, — прозвучало требование Харвина.

— Всё просто. В пути до ближайшего города мы улаживаем все возникающие разногласия. Я обеспечиваю защиту, а вы предоставляете провизию. Конечно же, мы должны быть взаимно добры друг к другу. А по достижении города… делайте, что хотите. Можете даже попытаться меня избить, если желаете.

— То есть, сейчас мы друзья. А по достижении города — враги? — поинтересовался Харвин.

— Можно и так сказать, — ответил Конрад.

Похоже, неохотно, но Харвин принял условия сделки.

— Вот и прекрасно, что мы смогли всё уладить, — вмешался Мэттью.

— Мы ничего не уладили, — возразил Харвин. — Людей невозможно вернуть, и так просто это не забыть, — он повернулся к Конраду. — Как только мы выполним нашу часть сделки, я надеюсь, больше никогда не встретиться с тобой.

— Я разделяю твои чувства, — ответил Конрад, и что меня удивило, он обратился ко мне: — Как ты себя чувствуешь, Либерт?

— …Прекрасно — хотел бы я сказать. Но ты сам видишь, — с его помощью я встал на ноги.

— Старайся не перегружать левую руку в ближайшую неделю, — предупредил он, провожая меня к бревну. — Я могу помочь тебе с едой.

— Ещё чего, — я отмахнулся. — Я сам вполне способен позаботиться о себе.

— Как скажешь, — он поднял руки в знак капитуляции. Затем он насыпал пищу в миску и передал её мне: — Держи. Будь осторожен. Может, всё-таки…

— Нет, — прервал я. — Сказал ведь, что справлюсь сам.

Я осознавал, что в такой ситуации мои действия крайне глупы. Отказываться от помощи, когда у тебя функционирует только одна рука, это слишком. Не знал, что тогда двигало мной…

Я поставил миску на бревно и принялся за еду, попутно подслушивая разговоры.

— Как долго мы будем продвигаться? — спросил Конрад.

— Если наш путь не будет сорван внезапными помехами, — смерил Харвин Конрада злобным взглядом, — то примерно три дня.

— А провизии хватит?

— Не твоё это дело, — резко откликнулся Харвин. Но после мгновения неловкого молчания, он всё же сдался: — …Должно хватить. Возможно, мы придём к необходимости отказаться от мяса в нашем меню, но овощей у нас достаточно, чтобы не остаться голодными.

— Как только закончим трапезу — выйдем отсюда, — слова Конрада звучали как приказ. — Нам следует покинуть это место как можно скорее.

— Именно об этом я и думал, — заявил Харвин. — Не нужно учить меня, что делать.

— Правильно, — согласился Конрад, взгляд его скользнул в сторону Харвина. — Одного урока, полагаю, было достаточно.

— Ты… Проклятье, я постараюсь хотя бы не проявлять агрессии в открытую, — он выдавил слова сквозь зубы.

— Не сдерживайся, — промолвил Конрад. — В конце концов, ничего хорошего всё равно не выйдет.

— Да ты… — Харвин начал, но его слова были перебиты.

— Хватит, ребята, — вмешался Мэттью. — Ваша вражда не имеет смысла. Поговорим о чём-нибудь менее грустном. Например, как делали это в первые дни.

— Нет настроения, — отказался Харвин.

Конрад просто кивнул в ответ.

— Да-а, — протянул Мэттью. — Это будет тяжело.

Честно говоря, мне было жаль единственного адекватного человека в этой компании. Я посмотрел на Мэттью с выражением сочувствия.

Харвин — добрый человек, так же, как и Конрад. И всё же, существуют моменты, когда обстоятельства разбрасывают вас по разным тропам. И каждый должен следовать своей, чтобы спасти жизнь. Я уверен, что они могли бы найти общий язык. Но уже поздно. Это видно по удерживаемой Харвином ярости.

Вопреки этому, он принял сделку. Даже глупец поймёт, что это было сделано, дабы остальные члены их группы смогли добраться до города, не умирая. Ему не оставалось иного выбора. Оба понимают, что других убийц там может и не быть. Но не желают рисковать. Каждый исходит из своих собственных причин, отстаивая свою идеологию. Я удивлён тем, насколько легко Харвин отказался от мысли о мести. Возможно, именно такие поступки отличают настоящего лидера? Мне приходится задуматься: поступил бы я так же в подобной ситуации?..

— Кстати, Либерт, — воззвал ко мне Конрад. — Вспомнил, ты жаловался на отсутствие достойного оружия, — он протянул мне небольшой кинжал, покоящийся в кожаных ножнах. — Прими этот. В нынешние времена разумно иметь защиту под рукой, — я взял оружие, разглядывая.

— А что насчёт тебя? — мой взгляд скользнул по клинку, пока не обнаружил привязанный к нему медальон. — Твоя семья?

— Если ты об украшении, то да. Но обсуждать это я не желаю, — Конрад отмахнулся. Прикоснувшись к рукояти своего меча, он торжественно произнёс: — Пока меч в моих руках — я спокоен.

Вновь я обратил внимание на оружие: скромный кинжал, покоившиеся в простых кожаных ножнах. Он не претендовал на звание произведения искусства. Но моё внимание привлекал серебряный медальон. На нём был изображён герб — роза, символ, как я догадывался, семьи Конрада. Почему-то именно она оказывала на меня более сильное воздействие, чем сам клинок.

Зажав его между коленями, я немного вынул кинжал из ножен, чтобы увидеть своё отражение на гладкой стали…

…давно позабыл о цвете своих глаз.

— Красные, как и всегда, — прошептал я.

***