Вместе

Дилейни проверила и убедилась, что это правда. Она не смогла найти ни одного ролика с милыми зверушками ни на одной из платформ “Вместе”. Никаких животных в специальных одежках, никаких умилительных примеров межвидовой дружбы, никаких историй о спасении животными людей. Они исчезли, слово “хозяин” подверглось запрету, слово “питомец” отныне можно было употреблять только в значении “воспитанник” или “ученик” – и даже в этом случае оно было нежелательно. Дилейни проверила ролик с убийством жены Вдовца – он был на месте. Ролик со смертью Бейли тоже никуда не делся. Убийства и самоубийства – сколько угодно, но видео с питомцами исчезли.

“С Ураганом все будет хорошо”, – написала она, сама в это не веря.

***

– Пошли! – Джоан стояла в дверях, ожидая, пока Дилейни завяжет шнурки.

Теперь и Джоан знала, как медленно та это делает, и явно была намерена познакомить ее с другими видами обуви.

Но это было лишь одной из множества задач, которые Джоан поставила перед Дилейни в отделе “Ты Уверен”. Именно она организовала перевод Дилейни сюда. Недавно отдел отказался от вопросительного знака в названии, подразумевая, что их сервис обеспечивает одновременно и вопрос, и ответ, и Джоан считала, что Дилейни должна остаться там окончательно. Дилейни мечтала хоть об относительном спокойствии и свободе, а Джоан каким-то образом удалось избавиться от многих ограничений, которыми были связаны остальные в кампусе, и Дилейни думала, что в ее отделе будет ощущать меньше давления.

– Это подразделение в кампусе развивается быстрее всех, не считая “СооПреда”, – говорила Джоан, выводя Дилейни из “Гавела” на солнечный свет. – И ты возненавидишь этих людей. Нет, я не произносила слова “ненависть”.

Она показала пальцем на свое ухо, прошептала одними губами: “Звонок!” – и после этого Дилейни следовала за ней в тишине.

Она слышала о работе Джоан до “Вместе”. Та основала сайт под названием “Эластика”, который был посвящен высокой моде и стилю жизни успешных людей. Кто-то считал его слишком фривольным, кто-то – визионерским. Но все это было экономически так далеко от интересов большей части населения Земли, что никто не обратил бы на проект никакого внимания, не проповедуй он настолько экологичные и внезапно оказавшиеся пророческими ценности. “Эластика” поддерживала продажу безупречно изготовленных вещей от безупречных производителей, которые, по заявлению Джоан и ее соратников, “стоили ровно столько, сколько заслуживали”. Они понимали, что убедить рядового потребителя, привыкшего к рубашкам по 18 долларов, в том, что не вредящие окружающей среде, сшитые на этичном производстве с высокой оплатой труда рубашки не могут стоить меньше 80, выйдет не сразу. Но также понимали, что потребители обязательно будут платить за “экологические гарантии” (как это стали называть), возможность не искать информацию и не принимать решения самостоятельно.

“Эластика”, в штате которой состояли восемь человек, одобряла и продвигала товары, преимущественно одежду и предметы декора, и продавала их через свой сайт, беря себе определенный процент. К моменту, когда “Вместе” купила компанию, ее прибыль составляла 67 миллионов долларов в год. Через некоторое время после покупки “Эластики” Мэй Холланд приобрела сайт “Меньше, но Лучше” – еще один законодатель вкусов, призывающий положить конец быстротечности моды. Две команды были объединены в одну под названием “Ты Уверен?” (ТУ), которая очень быстро стала потребительской совестью “Вместе”.

Дилейни получала уведомления от ТУ последние года полтора. Их получали все, кого она знала. Она выбирала в интернет-магазине “Вместе” пару туфель – и тут же появлялся значок ТУ с пучком солнечных лучей и вопросом: “Ты уверена?” Покупателю предлагалось ознакомиться с лучшими вариантами товаров, которые неизменно были дороже, но зато качественнее, надежнее и наносили гораздо меньший вред экологии. Если покупатель соглашался на предложение ТУ, ему начислялись бонусы. Если он соглашался зарегистрироваться в клубе ТУ, ему гарантировались скидки. Многие начинали доверять ТУ во всем, а если покупатель в 90 % случаев поддерживал выбор ТУ, то общие скидки становились такими, что разница между товарами ТУ и более дешевыми неодобренными вариантами практически исчезала.

– Готова? – спросила Джоан.

Дилейни сделала вид, что нервничает.

– Думаю, да.

Они подошли к строению, похожему одновременно на домик на дереве и яйцо Фаберже, поставленное на сваи. Первый этаж был на высоте 14 футов над землей. Под ним, на траве, валялась куча забракованных предметов – сумочки, перчатки, брюки, тостер, кресло. Все это выглядело так, словно вещи действительно выбросили из одного из треугольных окон купола.

– Наши тебе понравятся, – уверила Дилейни Джоан. – Правда, они могут сказать что-нибудь по поводу этого, – она провела рукой по одежде Дилейни, – но ты не обижайся, они иначе не могут.