Вместо громких слов

– Я слышал, подруга. И даже видел. И не только видел. Правда, меня в детский дом привезли уже пятнадцатилетним. Там я сразу и решил, что пойду в полицию. Чтобы не вернуться в детдом с канистрой бензина и не спалить там всех взрослых к чертовой матери. Из-за маленьких детей, из-за девчонок, как ты. Так что у меня свой крест. И послушай меня: напиши заяву. Надо искать твою бабушку, да и за Лилю начинать бороться. В норе не получится спрятаться. Не те пошли норы.

Сергею удалось убедить следователя возбудить дело о пропаже человека и возможном похищении на основании подозрений в отношении людей, которые уже имели и могут иметь связи с криминалом. Это дочь Павловой и ее риелтор Ильинская. По камерам наблюдения у дома удалось рассмотреть номера машин, на которых ездили Зоя и Ильинская. И получилось выстроить маршруты обеих в день исчезновения Валентины… Заброшенную хатку-концлагерь обнаружили через день. Валентину вынесли в машину реанимации без сознания, почти без пульса, но еще живую. Охранника вывели в наручниках. Он начал давать показания прямо в машине. В тот же день арестовали Ильинскую и нашли у нее массу интересных документов, в том числе дарственную на вторую квартиру, подписанную Валентиной, на дочь Зою Павлову.

Ильинская пошла на сделку со следствием, называла свои связи и покровителей. Бессмысленно юлить с профессионалами, у которых в руках весь крииминальный архив по сделкам об отъеме недвижимости. Почти во всех случаях собственники исчезают. Схема и направление подобной охоты давно известны. Преступники находят человека, живущего в хорошей квартире, у которого в родне есть слабое звено: алкоголик, наркоман, если судимый, то совсем удача. Этот человек внедряется в квартиру родственника, а затем создает дымовую завесу: что-то вроде семейного бурного и затяжного праздника, чтобы отпугнуть возможных свидетелей-соседей. В приличных домах такая квартира сразу оказывается в изоляции, как чумная. И полиция особенно в нее не сунется. В «веселье» гулянки и исчезает обычно собственник, подписавший бумаги не по своей воле. А если что-то пойдет не так, обнаружится, к примеру, тело, есть идеальная возможность подставить и обвинить во всем «слабое звено».

Так и действовала Ильинская, обрабатывая Зою. Выдала ей сумму аванса за участие в операции и на гулянку, пообещала половину денег, которые будут выручены при продаже квартиры. А Зоя ошалела от удачи и золотых перспектив и привела в квартиру настоящий наркопритон со всеми клиентами. Ее нетрезвая мысль была о том, чтобы подработать еще и на продаже наркотиков. И когда соседка возникла с претензиями, вся банда была полна энтузиазма решить вопрос с этой соседкой радикально. Ильинская ничего не могла уже с ними поделать и просто на время удалилась: рано или поздно такие гулянки кончаются. Но тут и начались их проблемы. Видеокамера соседей, их социальный вес, материалы с фото лиц в соцсетях, публикация в газете, официальные лица, которые явились с проверками. Однажды ночью серьезные люди вывезли Зою и ее «коллег». Ильинская успела только приехать в квартиру со своим ключом, чтобы убрать какие-то улики. Но и тут Сергей с помощью соседки ее вычислил. Зою пока не нашли.

Материал был обильным, далеко выходящим за рамки одного дела. Но однажды утром следователя по делу и Сергея Новикова вызвал начальник районного ОВД Озеров. Он все внимательно выслушал, посмотрел документы, послушал показания Ильинской. Долго и выразительно молчал, а затем произнес:

– Думаю, мы с вами сходимся в выводе. Вышестоящее начальство тоже так считает. Эта Ильинская и ее подельница зэчка Павлова действовали самостоятельно. Все разоблачения заслуженных людей со стороны Ильинской – просто подстава, попытка очернить и все такое. И шантаж, чтобы облегчить свою участь. Мы, мол, сейчас дрогнем, и она ответит только как исполнительница.

– Но… – начал Сергей.

– Никаких «но», Новиков. Вы проявили инициативу и профессионализм, за это вам благодарность, о чем я сообщу в СМИ. А сенсаций, масштабных разоблачений и переворотов в отлаженном ведомстве не будет. Молоко, извиняюсь, на губах не обсохло. Вам еще учиться и учиться работать в команде. Рад, что мы друг друга поняли, еще раз спасибо за оперативную работу. Вы свободны.

Они вышли на улицу, следователь достал сигареты, дал Сергею закурить.

– Ты расстроен?

– Да нет. Примерно этого ждал, – ответил Сергей. – Я ж не революции ради. Просто людей пожалел. Этих людей. Там вообще есть девчонка, которая выскочила из ада, родила еще одну, следующую девчонку и чуть опять не вернулась в ад. Хочу попробовать присмотреть.

Когда Ильинской предъявили обвинение, а Зою Павлову объявили в розыск, Сергей зашел к соседке Валентины с отчетом по делу, которое началось с ее обращения. Анна Ивановна читала длинный, тщательно выверенный текст с выражением брезгливого ужаса на лице.

– Какая мерзость, – отложила она бумаги. – Эта Валентина, соседка, вернется сюда?