Во имя надежды

Остановившись по приказу, она понимала, что в этот момент обязана была бежать за Евгением дабы оказать ему помощь. Но ноги словно автоматически остановились отслушав прямую команду. Бросив беглый растерянный взгляд в строгого отца, а после повернув свой взор в сторону Евгения, она через большое стремление ухватившись руками за голову пересиливает себя, но всё таки перелазает через ограду, и бегом мчится прямо за Евгением.

Увидев это, Стефану только и оставалось кричать: “Элайза! ЭЛАЙЗА!” — но к тому моменту, это было уже совершенно бессмысленно.

Придя обратно в огород мама с кувшином воды, видит всю окружающую ситуацию с убегающей за Евгением в лес дочерью и озлобленным мужем стоящим с жатыми кулаками, от чего она его разочарованно спрашивает: “Что же ты наделал?”

А тем временем в лесу, Евгений продолжал не смотря на все просьбы своей подруги остановиться и выслушать его.

“Женя, Женя, остановись пожалуйста!”

“ЗАЧЕМ! ДЛЯ ЧЕГО! С самого начала ведь было понятно, что он меня ненавидит. Думаешь я не видел какой взгляд он на меня каждый раз бросал?” — ответил яростно ей Евгений, раздавив ногой рядом стоящий цветок ромашки.

“Но…, да, я понимаю, ситуация не самая простая, но мы сможем решить её вместе как и все задачи до этого”

Остановившись и сделав к ней пару шагов, он злостно останавливается в метре от неё, и тыча пальцем в лицо безнадёжно говорит: “Нет. На сей раз, мы никак не сможем это решить!”

Посмотрев задумчивым взглядом ему прямо в глаза, она задумчивым тоном говорит ему: “Дело ведь, не только в этом разговоре между тобой и моим отцом. Так ты мне всё таки скажешь, что с тобой случилось на самом деле?”

Пытаясь злостно выдавить из себя хоть слово, он лишь якобы сдирая кожу со своего лица, произносит единственное:

“Я…, не могу” — гневно и отчаянно произнёс Евгений.

“Ну тогда я лучше пойду” — одновременно и грустно и разочарованно ответила она, после повернувшись и немедленно начав свой быстрый путь в обратном направлении.

Увидев как его единственная подруга уходит от него, былая агрессия, ненависть и злость, быстро сменяются на печаль, тоску и обиду, прежде всего на самого себя. И пересилив себя, с большой болью в груди ей всё таки кричит в спину:

“ЭТО Я! Это я убил Гэвина в том переулке. Его кровь лежит на моих руках.”

Моментально остановившись, он медленно с лицом искреннего непонимания и даже некого страха отвечает: “Что?”

“Ты не ослышалась. Смерть того парня в переулке, лежит на моей совести”

“О боже мой. Но…, но…, почему?”