Во тьме безмолвной под холмом

– Изначально – да. Финикийцы были мореплавателями, торговцами и купцами, но сомневаюсь, чтобы они догребли аж до Дербишира. – Мэдлин откинулась на спинку скамьи. – Мэтт Уильямс не отличит свою задницу от локтя… Сравнение религий – это мой конек. Мне нравится обращаться к истокам – откуда что пошло, что общего у разных верований, в чем они перекликаются. Здесь, конечно, богатый выбор, потому как много языческих пережитков и суеверий. Но я люблю заглядывать и дальше. И если интересует именно религия, то лучше места, чем Ближний Восток, не найти. Извини, – Мэдлин покачала бокалом с вином, – я немного увлеклась.

– Нет, все в порядке. – Элли отхлебнула свой «крэгганмор», стараясь насладиться вкусом. – Значит, ты не видишь в них никакого смысла?

– Ну почему не вижу. Как я уже сказала, здесь несомненно совершается некий ритуал, просто мне он незнаком.

– То есть это что-то новое?

– Ну или очень-очень хорошо забытое старое, – опять усмехнулась Мэдлин. – Так что сообщи, если все окажется правдой. Может, это меня прославит, чем черт не шутит? А что до символов, я могу тебе кое-что о них рассказать.

– Давай.

– Финикийские буквы образуют алфавит, но каждая из них сама по себе также может что-то означать, вроде иероглифа. – Мэдлин постучала по второму знаку, который Элли нашла на Воскресенском подворье и в «Колоколе». – Этот, например, называется “gīml”. Полагают, что он обозначает метательную палку или посох-пращу.

– То есть… оружие? Типа, кто-то наносит удар?

– Возможно. Это соответствует древнееврейскому символу “gimel”, который, в свою очередь, связан с термином “gemul”. “Gemul” означает «заслуженная награда, воздаяние», что в зависимости от контекста может означать и наказание. Например, когда кого-то настигло возмездие, люди говорят, что он «получил по заслугам», верно? Полагаю, в нашей ситуации это следует понимать именно так.

– Значит, это месть? За что? Что могли сделать Фамуйива и Беки?

– Месть или правосудие – то есть для тех, кто его вершил, конечно. А за что, это уж тебе разбираться. Может, за то, что обе семьи не местные? Приехали в Барсолл из других краев?

– Да, но много лет назад. Таких сейчас половина деревни. – Это не слишком обнадеживало, поскольку близилась ночь. «Ты все увидишь. Сегодня ночью они придут за тобой».

– Включая и нас с тобою, – заметила Мэдлин. – Веселенькая мысль, да?

– А как насчет другого символа?

– Этого? – Викарий постучала пальцем по знаку, обнаруженному на месте гибели Тони Харпера. – Этот называется “hē”. У него два значения: «окно» и «ликование».

– То есть сперва ликуют, а потом мстят?

– Может, ликуют из-за того, что собираются отомстить? Или что смогут? А может, все дело в «окне»? Типа, окно возможностей? Не знаю.

– А как насчет иврита? Ты говорила о том, другом…

– Да иврит здесь нам не поможет. Не соответствует ивритской букве “hei”. “Hei” может быть предлогом, а если используется в качестве префикса, то означает, что высказывание является вопросом. А если это суффикс, то он означает «в направлении». Весело, да? – Мэдлин пожевала губу. – Ну, и еще приходит на ум, что “hei” иногда применяют в религиозном смысле как сокращение от “Hashem”.

– Что означает?..

– Буквально – «Имя». В иудаизме используется как способ обозначить Бога, не поминая Его всуе.

– То есть это означает либо «Бог», либо «окно», либо «йи-хаа!»?

Мэдлин подняла свой бокал.

– Добро пожаловать в мой мир.

Элли снова пролистала фотографии в телефоне.

– Меня больше беспокоит ИХ чертов мир, кем бы они ни были.

Тут дверь паба распахнулась, и кто-то окликнул Элли по имени.

22

– Элли Читэм. Рада видеть, что вы работаете не покладая рук.

Тельма Грэм не потрудилась закрыть за собой дверь паба; один из посетителей встал, смерил ее недовольным взглядом, который Тельма благополучно проигнорировала, и закрыл дверь.

– Я кое о чем советуюсь с преподобной Лоу, – сказала Элли, досадуя, что вынуждена оправдываться.

Тельма обратила пристальный взор на стакан виски в ее руке.

– То-то я смотрю.

Элли сказала бы ей пару ласковых, но это кончилось бы склокой, если не хуже.

– Чем могу помочь, Тельма?

– Мне просто интересно, смогу ли я когда-нибудь получить назад своего мужа. Видите ли, он нездоров, сегодня жаловался на самочувствие, но вы все равно отправили его с каким-то дурацким поручением на…

Элли прервала Тельмины разглагольствования:

– Том добровольно вызвался съездить на Верхотуру и попробовать оттуда связаться с Мэтлоком.

– И давно ли?

– А он что, до сих пор не вернулся?

Тельма театрально вздохнула.

– Если б он вернулся, я бы здесь стояла?

Элли не повелась на провокацию.

– Поеду поищу его.

Тельма принюхалась и еще раз внимательно посмотрела на ее бокал:

– Вы уверены, что можете сесть за руль?

– Абсолютно, – отрезала Элли. – Спасибо за помощь, Мэдлин.

– Не за что. Если что, обращайся.

Элли взяла телефон и взъерошила шерсть бедлингтона, вызвав у Тельмы страдальческую гримасу и громкий вздох. Мэдлин закатила глаза.