Во власти нарцисса. Как распознать эмоциональное насилие, дать отпор и исцелиться

В итоге мы бросились в объятия друг друга. В первый день нашего примирения мы отправились на пляж. Это был незабываемый день. Каждый раз, когда она допускала близость, мне казалось, что никто и никогда не был мне роднее. На обратном пути я сказал ей, что хотел бы провести ближайшие выходные с ней, а следующие — снова в театральной студии. Она вышла из себя оттого, что я спланировал выходные без нее. Чем больше я оправдывался, тем меньше она слушала. Когда я высадил ее у порога ее дома, она заявила, что считает наши отношения законченными. Я уехал, но по пути передумал. Если через час мне придется слушать, что это я ее бросил, то стоит продемонстрировать, что это не так. Я развернулся и приехал к ее дому. Но она сказала мне: «Хорошенько посмотри мне в глаза и запомни: между нами все кончено».

Сказала как отрезала. Вечером мне захотелось увидеться с ней. Я поехал к ней, и по пути она мне позвонила. Я сказал ей, что еду, а она ответила, что это пустая трата времени, ведь между нами все кончено. Я вернулся домой. Когда я вышел из машины, она снова позвонила и сказала: «Видишь? Ты меня не любишь, иначе ты сейчас сидел бы у меня дома». Я сбросил звонок, ничего не ответив.

Вернувшись домой, я решил, что сошел с ума. Я набрал ее номер, чтобы в последний раз расставить все точки над i, но она не ответила. Тогда я решил уехать подальше. Я отправил ей сообщение, в котором объяснил, что буду держать телефон выключенным до конца выходных, затем сел в поезд и укатил на нем за тысячу километров. Я навестил подругу детства. Когда по пути домой я включил телефон, то обнаружил в нем десятки голосовых и текстовых сообщений, в которых Андреа, плача, говорила, как сильно любит меня и боится потерять. Когда она наконец-то дозвонилась до меня, я рассказал ей, где провел выходные и что речи быть не может о продолжении наших отношений. Она причитала, что жить без меня не может, что я смысл ее жизни.

И вот мы снова упали в объятия друг друга. Спустя пару недель мы наслаждались атмосферой любви, располагающей к откровениям. Я сообщил ей, что понял причину ее страхов: она паниковала, когда меня не было рядом, и успокаивалась, когда я возвращался, и поэтому я решил переехать к ней. А она сказала мне: «Но прежде я должна сознаться, что на прошлой неделе изменила тебе с незнакомцем». У меня снова застыла кровь в жилах, я был не в состоянии вымолвить и слова. Я собрался уйти, но она цеплялась за меня и удерживала. Я дождался момента, когда ее хватка ослабла, и сбежал. Я был не в состоянии говорить или слушать. Я потерял рассудок. Она сообщила мне нечто непостижимое. Я не мог собраться с мыслями.

На следующий день Андреа проделала восемьдесят километров, чтобы приехать ко мне на работу и упасть на колени передо мной. «Я знаю, что ты меня любишь, мы не можем жить друг без друга». Наши отношения продержались еще полгода. Снова волшебные моменты сменялись ужасными и наоборот. Ее мимика, голос и даже манера говорить менялись за считаные секунды.

То, что меня влекло к ней сначала, стало адом для меня в конце. Когда мы встречались, я терялся в догадках, какой она предстанет в этот раз.

Однажды я признался ей в попытке покончить с собой. Эта новость не повлияла на ее поведение, скорее только его укрепила.

Каждый миг счастья был отравлен. Когда она ходила со мной на театральные курсы, то ничем хорошим это не заканчивалось: она всякий раз грозилась уйти раньше конца занятия. И однажды она отыгралась на мне по полной и покинула студию посреди репетиции под надуманным предлогом, унизив меня в присутствии друзей.

Я заболел, что для меня привычно, однако, оправившись, заболел снова, а мне это не свойственно. Я болел трижды за два месяца. Цеплял все: грипп, простуду, ангину… За короткий срок похудел на пятнадцать килограммов. Я был не способен мыслить здраво. Андреа противоречила сама себе. В один день она считала верность основой отношений, на другой день говорила, что она ни к чему. Сегодня я был мужчиной всей ее жизни, назавтра оказывался одним из множества ее мужчин.

На вторую годовщину наших отношений к нам пришли ее друзья. Мы провели вечер в приятной компании, а все выходные занимались любовью, как в наши первые дни вместе. Воскресным вечером, смотря на меня проникновенным взглядом, она сказала мне: «Ты такой добрый. Как ты можешь быть так добр ко мне после всего, что я тебе устроила?» Я сказал ей, что я ее люблю и у меня доброе сердце. Неужели после двух лет эмоционального террора мы наконец-то притерлись друг к другу и сможем начать нормальную жизнь?

На следующий день она позвонила мне. Сначала я обрадовался — мне тут же вспомнились наши волшебные выходные, — но в следующий миг она обрушилась на меня: «Ты токсичный человек. Неужели ты так и не понял, что я всегда хотела бросить тебя?» Я нажал на отбой, не в силах что-либо ответить. Я перезвонил ей вечером. Но она, приняв звонок, тут же его сбросила.

На следующий день она отправила мне голосовое сообщение и, поскольку я на него не ответил, прислала СМС: «Вот ты меня и бросил».