Воин Русского мира

Он не хочет калечить бабушку. Он хочет, чтобы бабушка замолчала. Этажами ниже люди уже волнуются. Верещат на разные голоса рингтоны мобильников. Если кто-то сможет связаться с Землекопами — перестрелки не миновать.

Крик бабушки Риты обрывается на полуслове. Шуратка поднимает головку, смотрит, как бабушка корчится на полу, в ногах у красавца, а тот молотит её берцами куда попало. Но ленится, не бьет — так, попинывает, а сам всё вертит головой, осматривая их убогую жилплощадь. И то правда — бабушка Рита никому не нужна. И сам красавец в «балаклаве», и подбесок Аксен, и дядя Коля Волосянкин, которого теперь все называют Хомой, и бедолага Немоступ, у которого Данила-Терапевт язык отрезал — шарят у красавца за спиной, топчут грязными ногами пол петрушиного дома, крушат мебель, ищут Вичку.

Они не все дураки, но каждый думает, будто Вичка обворовала Черноокого. Может быть, рассказать им?.. Нет! Петруша будет молчать. Лучше уж разыскать Вичку и всё рассказать ей.

Шуратка подняла голову и тоже смотрит через балконную дверь. Но вот Хома наступил ногой на куклёнка в синем костюмчике — любимую шураткину игрушку. Сестренка залилась слезами пуще прежнего. Ревет уже в голос. Напрасно! Красавец Киборг уже слышит её, щелкает предохранителем, выпускает по окну короткую очередь. Боже, услышь Петрушу! Спаси и сохрани! Слышит ли его Господь за звоном осыпающегося стекла, за воплями жильцов нижних этажей? Весенний сквозняк врывается в их жилище через разбитые окна. Весенний сквозняк отрывает Риту Середенко от пола, будто она не человек из плоти и крови, а прошлогодний лист. Бабушка Рита кидается на Киборга с кулаками. Шуратка вырывается из объятий брата. Подобно заправской циркачке или своей старшей сестре, она бежит по суку к перилам балкона, прыгает. Битое стекло скрипит и крошится под её ботинками.

Конечно, Шуратка очень расстроилась. Её оглушили пальба и звон стекла. Она испугалась вида крови. Она закрыла ладошками уши, чтобы не слышать бабушкиного голоса. Но она очень любит бабушку и кидается ей на помощь. Да лучше б она свалилась с дерева! Но Шуратка не сорвалась, хотя в момент прыжка на балкон, казалось, совсем позабыла об опасности. На изумление у Петруши не оставалось ни сил, ни времени. Надо решать быстро или ещё быстрее — так всегда говорила Вичка.

— Викторья! — ревет подбесок Аксен.

Шуратка действительно очень похожа на Вичку, только росточком помельче и волосы у младшей сестры светлее.

— Шура! — кричит бабушка, но её никто не слышит. На Шуратку наведены черные дула, сейчас они станут плеваться огнем и тогда…

— В ноги! Целиться в ноги! Брать живой! — кричит кто-то из Пастухов, и его голос заглушают небесные громы.

Пули мечутся, словно ошалевшие от жары пчелы. Жалят стены, распространяя ужасный смрад. Петруша задыхается, глаза его застит влажный туман. В яви ли, во сне ли, но он видит, как бабушка Рита ловит ладонями огненных, захмелевших от кровавой жажды пчел, а серенькая одежонка младшей из петрушиных сестер покрывается алыми заплатами. Но Шуратка не падает. Девчонка перепрыгивает через повалившуюся на пол бабушку. Она ломится через комнату в прихожую, и Пастухи расступаются перед ней. На лицах Аксена и Немоступа Петруша читает ужас, а Киборга и след простыл.

Петруша лезет по дереву вверх. Там, у самой вершины бука, есть подходящий сук, который может выдержать его вес. Оглушенный криками, Петруша и не понял, как оказался на заветном суку. С этого места он видит буквально всё: и задворки их дома, и крышу, и большую часть комнаты на пятом этаже. Их комнаты. Там, в левом углу возле двери, он спал, пока были живы отец и мать. А теперь там лежит неподвижное тело его бабушки. Ох, в хозяйстве его матери раньше не водилось такой кроваво-красной простыни!

— Господи! Сделай так, чтобы она пришла сейчас и спасла нас!

* * *

Петруша молился, вперив взгляд в потертые мыски своих старых ботинок. Прямо под ними, далеко внизу двигался большой сноп сухой травы.

— Вичка! — что есть мочи завопил Петруша. — Беги сюда! На нас напали!

Петруша пытался сосредоточиться и не смотреть на бабушку — её уже не спасти. Зато Шуратка пока жива — он всё ещё слышит ее плач.

— Сиди где сидишь! — услышал он знакомый голосок. — Не рыпайся!

И ком прошлогодней травы снова исчез за углом дома. Следом за ним прокрался большой человек в камуфляже — Киборг — с «вихрем» у живота. Вот и командир Пастухов скрылся за тем же углом. Петруша заплакал, раздосадованный собственным бессилием. И молитва не шла на сердце, и шнурки на башмаках развязались. Лучше вовсе скинуть их, и Петруша разулся. Так и держал башмаки за шнурки, на весу. Надо сосчитать до ста, успокоиться, а потом уж…

Но он едва успел сосчитать до пяти, в кусты на задворках вломился большой черный автомобиль Крылатого человека. Забавная, бритая наголо его макушка скоро оказалась прямо под деревом. Крылатый смотрел наверх и, казалось, видел Петрушу.

— Эй! — на этот раз улыбка Крылатого больше походила на звериный оскал. — Хорошо сидишь, парень! Так и сиди. Не трогайся с места, слышишь?