ВОЙНА ДОЧЕРЕЙ

Но жители Галлардии настолько отчаялись, что не беспокоились о том, какие законы богов или природы были нарушены, чтобы создать этих птиц. И, увидев наших corviscus, они не могли усомниться в их могуществе.

Одна слишком худенькая девочка высвободила руку из объятий матери и подошла к Беллу́, намереваясь погладить клюв корвида. Я крепко держала привязь и оттянула клюв Беллу́ как раз в тот момент, когда мать взяла девочку за руку, несмотря на ее протесты. Малышка сказала что-то вроде:

— Нет, мама, они здесь, чтобы спасти нас, они наши друзья!

Беллу́ был дружелюбен, насколько могли быть корвиды, но бледная рука девочки была размером с конечности гоблинов, которые этих птиц учили резать и калечить, и я не могла сказать, что творилось в голове Беллу́, когда он обратил свой золотистый глаз на ребенка, моргнув раз, другой, третий...

Но он не бросился к ней, и этого было достаточно.

— Молодец, Беллу́, мой красивый мальчик.

Далгата потянула за повод.

— Ты тоже, — сказала я. — Тощая тоже хорошая девочка.

Хотя у меня во рту был привкус грязи, когда я назвала ее Тощей после того, как увидела выживших в Эспалле.

Шагая, я высматривала Амиэля.

Я надеялась, что маг, к которому он был приставлен, будет снисходителен и позволит ему найти меня. Никто не говорил мне охранять его, но я сама дала себе это задание. Я поклялась в этом Сату и заключила с ним сделку, попросив его взять меня, а не Амиэля, если одному из нас суждено умереть, или позволить нам умереть вместе, если суждено обоим. Но Сат — молчаливый бог, по крайней мере, для меня, и у меня не было никаких признаков того, что сделка, которую я предложила, была принята. Я думала о ней, а затем смотрела в небо, надеясь увидеть ястреба или сокола, которые являются его аватарами. Однажды мне показалось, что я увидела большого ястреба, но это был канюк. Я надеялся, что это случайность, а не знак свыше. Я надеялась, что Сат не знал, как я боялась умереть, но, конечно, он должен был знать. Возможно, именно поэтому я не видела сокола, который уверил бы меня, что я смогу защитить своего Чичуна.

Здания Эспалле пострадали почти так же сильно, как и его жители.

Гоблины ненавидят симметрию, поэтому они разрушают ее везде, где только могут. Если им удается без особых проблем снести угол здания, они это делают. Тут и там некогда прекрасные здания просели и зияли дырами в тех местах, где они были повреждены подобным образом. Если дверь располагалась точно в центре фасада, гоблины проделывали рядом с ней отверстие размером с дверь, чтобы нарушить равновесие. Я слышала об этом, но теперь увидела собственными глазами. Здесь в красивой деревянная арке была вырезана ниша, которая портила ее очертания. Там был срублен платан, чтобы разбить кольцо круглого фонтана. И повсюду мусор. Обломки крепких, увитых виноградом решеток, которые когда-то покрывали аллеи. Сломанные стрелы, сломанные арбалетные болты, сломанные лестницы, мертвый домашний скот, мертвые гоблины. Мертвые жители города, хотя их уже похоронили или, по крайней мере, готовили к похоронам.

Во дворе некогда элегантной, а теперь заброшенной и наполовину сгоревшей гостиницы я увидела своего брата.

Не поэта, Амиэля.

Не генерала, Поля.

За полчаса до полудня я увидела Мигаеда дом Брага, который, держа в руках бутылку вина, хмуро щурился на карты в своих руках.

Он играл в «Башни».

Мигаед был, если честно, очень красивым мужчиной, хотя опытный человек сразу видел его насквозь. Его красота была подобна тонкой краске на здании, зараженном термитами. Ты знаешь таких. Всегда в долгах, несмотря на то, что у него было много денег от рождения, а в данном случае это была баснословная сумма. Постоянно злоупотребляющий доверием какой-нибудь любовницы, которая, как все видят, слишком хороша для него. Он не понравится твоей собаке, а к собакам в таких вопросах следует прислушиваться. Я знаю, что плохо отзываюсь о семье вопреки своему собственному правилу. Но можно честно говорить о семье с теми, кто тоже является семьей, а у меня мало что осталось.

Так что тебе придется послушать.

Я тогда еще не знала своего старшего брата, как знаю сейчас.

В то время я все еще любила его, и мое сердце обрадовалось при виде его.

Я помахала ему, но он меня не заметил.

Я обратила внимание на знамя его полка, на котором золотыми буквами было написано Алая Рота Меча и Коня, и еще изображена фигура вставшего на дыбы коня и меч. Не так уж сильно отличалось от фамильного герба дом Брага, на котором изображен конь в короне, вставший на дыбы над скелетом. Этот отряд был собран нашим отцом специально для Мигаеда и для сыновей менее знатных людей, чем знаменитый герцог. Не важно, что лошадей не было или, по крайней мере, их было слишком мало, и все это были кобылы, слишком старые для службы.

Я громко свистнула, как, я тебе говорила, я умею.