ВОЙНА ДОЧЕРЕЙ

Нашим рыцарям тоже было приказано отойти в укрытие. На мосту, залитом зеленым и красным, на мгновение воцарилась странная тишина, прежде чем кусачие атаковали снова. И снова наши рыцари встретили их и оттеснили назад, и даже перешли на их сторону, но вернулись обратно когда кусачие отступили к скалам, осыпая рыцарей градом болтов и камней.

И так продолжалось весь тот день и всю ту ночь.

Треть рыцарей всегда отдыхала, и в каждую атаку отправлялись новые группы по пятьдесят человек или около того.

Это то, о чем следует помнить, — доблесть этих рыцарей.

Я знала, что не смогла бы выстоять против такого бронированного существа, по крайней мере, без корвида.

Вот будущее нашей войны с ними — больше брони, больше птиц.

Выживем ли мы, зависело от молота, наковальни и инкубатора.

Наблюдая за этим противостоянием, я осмелилась надеяться.

Было уже почти утро, когда на передовую доставили осадные орудия.

Впервые мы услышали грохот колес и визг упряжных хряков примерно в пятом часу утра. Иносента разбудила меня, когда я задремала, сказав: «Послушай». Я рискнула выглянуть из-за скал, и сначала было слишком темно. Я едва могла различить силуэты мертвецов на мосту, когда полная луна светила сквозь разрывы в облаках. Но тут кусачие залаяли, завопили и бросились в атаку. Наша тяжелая пехота, как и прежде, бросилась им навстречу. Но затем все кусачие плашмя упали на землю, и раздался громкий треск. Послышался звон ломающегося металла и костей, крики мужчин и дам. С полдюжины наших упали, другие попятились. Сначала я не могла понять, что произошло, но затем снова раздался треск, и еще больше ударов, а также громкий хлопок. Мое внимание привлекло какое-то движение высоко вверху, и на фоне растущей луны и подсвеченных облаков я увидела силуэт болта из баллисты, длиной в четыре фута. Болт пронзил одного из рыцарей, а затем ударился обо что-то и отлетел вверх. Поднимаясь, он разбрызгивал за собой кровь и органы, а затем отлетел в сторону.

Еще больше наших пало, за эти несколько мгновений мы потеряли, наверное, десятерых.

Барабаны призвали рыцарей отступить.

Гоблины атаковали позади них, прижимаясь к камням моста каждый раз, когда стреляли баллисты, и это убивало многих из нас.

— Черт, — сказала я.

— Похоже, сегодня мы все-таки с ней встретимся, — сказала Иносента.

Слова Иносенты были своевременны.

— Корвид-ланза, вперед и убейте эти баллисты!— крикнула Нува.

Я смахнула остатки сна с глаз и встала.

— Короткая-жизнь-кровавая-рука-короткая-жизнь-кровавая-рука, — сказала я, когда птицы заняли свои позиции.

Босоногая гвардия только что встретила новую волну кусачих на нашей стороне моста, и битва была жестокой. Зазвучали барабаны, и гальты расступились, показывая нам гоблинов.

Я украдкой взглянула на Иносенту.

Я увидела, как ее топор слабо отражает лунный свет.

Я заметила выбившуюся из-под шлема прядь рыжих волос, которую развевал набиравший силу ветер.

Я увидела ее голубые глаза в тени под шлемом и поняла, что это был последний раз, когда наши взгляды встретились.

— Сестра, — сказал я, и она ответила тем же.

Мы бросились в атаку.

Мы закричали.

Птицы закричали.

Нам было приказано остановиться, чтобы тяжелая пехота могла врезаться в оглушенных криками кусачих.

Рыцари двинулись на гоблинов, которые были слишком потрясены, чтобы повиноваться какому-то сигналу, приказывавшему им упасть. Мы последовали за рыцарями. Снова раздался треск, но на этот раз в человека попал только один болт, остальные попали в тех гоблинов, которые не успели увернуться, и были насажены на них, как мясо на вертел. Они скользили, обагренные зеленой запекшейся кровью, и остановились у наших ног, когда мы переходили. Рыцари отбрасывали и давили гоблинов в большом количестве, очищая мост на ходу. Мы все перебрались на противоположную сторону ущелья, где встретили свежую шеренгу гоблинов. Большинство из них замерли от криков наших птиц, но не все.

То, что последовало за этим, было самым жестоким убийством, которое я когда-либо видела, и я была в самой гуще боя.

Я не могу описать это так, чтобы это имело смысл — это было безумие.

Меня сильно укусили в ногу, и было больно, как от ожога.

Гоблин упал на спину, прежде чем я смогла его убить, я не знаю, что с ним случилось.

Я была забрызгана кровью обоих цветов.

Я видела, как некоторые корвиды были убиты выстрелами из баллисты.

Шум этой схватки был оглушительным, крики, треск и птичьи вопли эхом отражались от скал.

Теперь нас ждал неприятный сюрприз.

В тылу они поставили гхаллов.

Немного.

Возможно, дюжину.

Но здесь земля была шире моста, и большие монстры могли двигаться. Да, птицы помнили, что нужно делать, целясь им в лица, но и кусачие сражались бок о бок с гхаллами. Многие застыли или сбежали, этого было достаточно, чтобы позволить нам продержаться так долго, как мы это сделали, но самые стойкие из них могут противостоять птичьему крику, возможно, каждый пятый, и чем больше гоблинов собирается, тем сильнее их рой-разум, который менее пуглив.

И их было так, так много.