Война глазами участника Парада Победы. От Крыма до Восточной Пруссии. 1941–1945

Подобных боевых приказов наш полк больше не получал, а остатки 1-го и 6-го воздушных флотов противника были добиты в воздушных боях и на аэродромах частями 1-й воздушной армии, штурмовиками 3-й воздушной армии и лётчиками 11-го истребительного авиационного корпуса Ставки Верховного главнокомандования.

По моему глубокому убеждению, нашим салютом была отмечена очень нужная для тех дней победа, которая стала началом конца господства в воздухе немецкой авиации на всём стратегическом направлении – Каунас, Шяуляй, Кёнигсберг. Было очень обидно, что серьёзная боевая победа над сильным противником была недооценена, а её празднование представлено как хулиганство и нарушение порядка.

У подполковника Предкова было задето самолюбие, несколько пострадала уверенность в правоте своих поступков, однако он по-прежнему ощущал себя ведущим и имел поддержку во всех начинаниях, которые были характерны для 21-го ПАП. Это было подтверждено событиями, определившими участь полка после окончания Великой Отечественной войны. Предсказание Ивана Христофоровича о позорном будущем сбылось. В приказе главнокомандующего ВВС, подписанном в 1945 году, было сказано, что подполковник Предков санкционировал перелёт самолётов полка на Кавказ с посадкой в родных местах лётчиков. Полк расформировать! Предкова – судить!

На следующий день поступила команда на перебазирование полка. Уже после обеда я выехал с наземной командой на полевой аэродром, расположенный в 70 километрах юго-западнее города Городок. Аэродром, на который мы приехали, был окружён с трёх сторон лесом, а с четвертой стороны примыкал к деревне, расположенной вдоль просёлочной дороги.

На стоянках штурмового полка стояли самолёты Ил-2, повёрнутые пушками в сторону леса, с хвостами, поднятыми на специальные козелки.

Мы узнали, что предыдущей ночью был бой с немцами, вырвавшимися из окружения под Витебском, и были потери среди личного состава полка и личного состава батальона аэродромного обслуживания (БАО). Сильно пострадали и жители соседней деревни, чудом сохранившейся за годы войны.

Эти сведения своевременно дошли до командования, и было принято решение: 21-й ИАП посадить на аэродром Бешенковичи, а на этот – срочно направить танковый батальон.

К нашей радости, ночь прошла спокойно. Спали в погребах и в подвалах уцелевших домов. А днём, выполняя обязанности старшего, во время поездки на двух полуторках (ГАЗ-АА) в Бешенковичи, около маленького мостика мы встретились с немцами и были спасены смелыми действиями ребят-партизан, прискакавших на лошадях из леса.

Огромное спасибо ребятам за смелость и находчивость!

В Бешенковичи приехали через понтонный мост, когда уже смеркалось. Берега реки Западная Двина были покрыты трупами немецких солдат. По воде также плыли трупы в серой форме. По приезде на аэродром я заступил оперативным дежурным по полку (ОД).

Партизаны помогли авиаторам

28 июня 1944 года завершилась Витебско-Оршанская операция по уничтожению окружённых войск противника и освобождению Белоруссии. Кроме войсковых частей, соединений и армий 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов в операции активное участие принимали партизаны.

К этому времени борьба за господство в воздухе при непосредственном участии нашего 21-го краснознамённого истребительного авиационного полка была успешно выиграна, но дальнейшее продвижение фронтов на запад не мыслилось без поддержки авиации. Поэтому перебазирование авиационных частей 3-й воздушной армии на аэродромы, оставленные противником и вновь построенные, началось уже с 27 июня. Указание на перебазирование 21-го ИАП дал непосредственно командующий фронтом, который наблюдал наш несанкционированный салют победы.

Подготовка к перебазированию не заняла много времени. Был определён порядок движения наземного эшелона, назначены старшие команд, определена загрузка автомашин, а также порядок и время взлёта эскадрилий.

Самолёты были подготовлены к перелёту, механики готовились занять места в гаргротах своих самолётов. Гаргрот в самолёте Ла-5 – это часть фанерного фюзеляжа от кабины лётчика до хвостового оперения. В гаргротах размещались баллоны с кислородом и воздухом, бортовой аккумулятор, фотоаппарат АФА-И и другое оборудование. Там же проходили тяги управления рулями поворота и высоты, а также тросы управления триммерами. Оставалось место, где с трудом, лёжа, можно было разместиться механику самолёта.

Я находился возле наземной командной радиостанции вместе с заместителем командира полка подполковником Предковым, который в это время руководил взлётом самолётов. Самолёты эскадрилий дружно выруливали из капониров и, разбираясь по парам, спешили на старт. Предков давал последние указания командирам эскадрилий, а я проверял работу бортовых радиостанций.