Война и мир. Balkanska verzija.

а Балканы? - я уже как-то про все это позабыл… пока они неожиданно не напомнили о себе – телевизионными кадрами, на которых американцы бомбили Сербию – а испуганные ее жители, с надеждой глядя в камеру, старательно подбирали русские слова, с таким знакомым акцентом... Часто мелькали и другие теле-картинки, американского CNN: красивые серебристые бомбардировщики, летящие стройным порядком, вдруг рассыпались и пикировали на невидимые цели – а потом появлялась карта Сербии (и карта Европы в отдельной рамке внизу, чтобы было понятно, где это вообще – Serbia), с язычками огня, распускающимися возле крупнейших городов. На компьютерную игру похоже.

все это мне очень не понравилось. До того, ко всякой этой геополитике я относился нууу… как-то так. С ироничным безразличием. А тут, вдруг, начал понимать, что мир устроен более жестоко и подло, чем казалось раньше…

я даже на митинг сходил разок. У американского посольства, с криками и бросанием чернильниц в стены. Но собравшиеся у посольства люди настолько мне не понравились, что с общественной деятельностью немедленно было покончено. Not capable for a team work[28] .

Да и фиг ли уж тут поделаешь (но мальчишка, который живет в каждом, иногда, замечтавшись, представлял: вон я, за штурвалом супер-мега-охренического чудо-истребителя – бац! бац! по бомбардировщикам! И они все падают один за другим - хрясь! хрясь! - и больше не будут никого бомбить, вот так-то)

А вскоре и вообще произошло столько всего, что стало не до того.

Западная Европа - Балканы. Лето 1999

Произошло всего и столько – от весенней Германии до выжженной солнцем уже в мае Андалусии, южней которой -  только Африка, а потом французский Нант, где я встретил старых друзей и понял, что останусь там надолго, с этими атлантическими серыми стенами и косыми крышами, и остался – в мире, расширившемся от России до совершенно чудесного многообразия… в общем, когда наша трехмесячная виза закончилась, мы решили на это внимания не обращать.

… а еще через несколько месяцев Алик (музыкант и мой старый приятель, проживший в Западной Европе нелегально пять лет и потом получивший наконец французскую carte de sejour[29], а с ней – и свободу выехать с Запада) решил проехаться по Восточной Европе, но сначала -  на Балканы, осмотреться  че-как, и поучиться местной музыке. В машине у него нашлось место и для меня.

выглядело это в нашем воображении так: проезжаем Хорватию и Боснию, и – в Сербию, играть музыку на улицах разрушенного американцами Белграда, все очень романтично и вообще. Как-то так.

за неделю мы, втроем, не спеша, проехали Францию, Германию и Австрию, останавливаясь вечерами на пешеходках городов, наиграть денег на бензин (волынка, кларнет и мандолина, я же, музыкально неодаренный, продавал публике компакт-диски)…_

и, наконец, на подъезде к словенской границе, вспомнилась досадная подробность: а ведь виза-то моя - того, кончилась… Стало страшновато.

 Граница между Австрией и Словенией.

Машина замедляет ход и останавливается…

«Guten Tag! Ihre Passeporten, bitte!»

Я смирно лежу на полу, между сиденьями, прикрытый спальником и всякими набросанными тряпками, стараясь не дышать, и не шевелиться. Торчащий посреди  валик впивается в бок. Очень неудобно, кстати.

“Bitte schon!”. Кажется, Алик тоже немного волнуется.

помедлив, штемпель с металлическим лязгом дважды впивается в паспорта… Неужели все? Но я с ужасом слышу, как

!!! - задняя дверь открывается! чувствую, как чужой взгляд шарит по моей спине, под ставшим вдруг невидимым спальником…

«Und hier – was haben Sie[30] ?”

«Эээ… sac de couchage, quoi[31] !!” – говорит Алик, от волнения, по-французски.

чудовищно долгая пауза.

“Gute Reise[32] ”

дверь хлопает, и машина, взбормотнув мотором, трогается с места…

. .

наконец-то! Я шевелюсь, пытаясь вылезти и размять наконец онемевшую поясницу, но Алик говорит: «Лежи спокойно! Еще словенский пост не проехали!»

Ах, да. Словенский.

. .

“Dober dan!” – «Добрый день»…

Поговорив о чем-то с пограничником, Алик уходит, надолго. Незаметно склонившись назад, Бабаджян объясняет мне: «Визы надо покупать – тут, на границе… Алик пошел деньги менять. Лежи, короче».

Я лежу. Двадцать минут, обливаясь потом, от жары и беспокойства, боясь пошевелиться… Наконец: бубнеж голосов – thank you – have a nice time in Slovenia – дрожь ожившей машины – ну же!

. .

рр… - ровно гудит мотор и маленькие аккуратно окрашенные домики проносятся мимо – на самом деле все это мало отличается от только что покинутой Австрии – кроме надписей на домах и рекламных щитах, понятных, славянских – и моего восторга – ПОБЕДА! Над тупым кретинизмом границ и виз! Над идиотами в форме, считающими, что у них есть право говорить мне где и сколько находиться... – О-ХРЕ-НЕННО!!!