Война хаоса

Чудовище, чем бы оно там ни было, зашло на второй круг.

Уилф больше ни слова не сказал, а подхватил меня под мышки, вздернул на ноги и поволок дальше даже без помощи Шума, на одной только мускульной силе. Я почти ничего не видел, только то, что видел Уилф – белый снег, всё… потом еще снег и еще белый.

Рев еще раз разрезал картинку пополам, почти сразу за нашей спиной, на ужасной, невозможной высоте. Шум его не говорил ни о чем – только как ему хочется всех нас убить. Уилф втащил меня с разбегу в какую-то расселину – все равно прятаться было больше негде, да и тут, честно говоря… Нам оставалось только слушать топот чудовищных ног, несущийся к нам на страшной скорости…

Несущийся мимо…

Потом вдалеке раздался одинокий человеческий крик…

…оборвавшийся резко и как-то посреди звука.

– Надо им помочь, – сказал я.

– Да, – сказал Уилф, и его Шум пошел вихрями.

Мы стартовали от корабля посреди ясного дня. Нам вообще не должно было встретиться ничего хоть сколько-то опасного… Ну, увидел Уилф, что надвигается буря; ну, решил вернуться… но тут тучи как налетят, ветер как захлещет среди голых деревьев – что твой ураган… мы даже скарб свой собрать не успели.

А с бурей пришло еще и вот это.

У Фостер было ружье, но ее поймали первую. Тоже кричала, а потом враз перестала. Остальные бежали, пробовали добраться до корабля, но вокруг так мело, что все просто-напросто ослепли, не хуже меня.

У себя в Шуме Уилф думал про оружие, каким укомплектован всякий уважающий себя корабль-разведчик.

– Надо попытаться, – кивнул я.

– Ать.

Он снова схватил меня под руку, и мы снова побежали, огибая деревья и камни. Рев шел, казалось, со всех сторон сразу. Где-то в панике кричали люди, растерявшиеся в этой адской белизне… Я совершенно представления не имел, где сейчас может быть корабль, зато, видимо, имел Уилф, потому что в его Шуме внезапно возникла темная тень нужной формы, прямо по курсу.

Возле шлюза кто-то стоял, размахивал дико руками – Миккельсен.

– Скорее! – донеслось до нас.

– Оружие? – выдохнул Уилф, вваливаясь по маленькому трапу на корабль.

– Готовим, – крикнула из рубки Коллиер; руки у нее так и порхали над экранами, пытаясь отследить остальных, кто остался снаружи, с помощью инфракрасного видения.

– Фостер, Чжан и Стаббс мертвы, – сказала она плоским, безжизненным голосом; пальцы зависли над неподвижными телами на мониторах – тепло рассеивалось, красное таяло, постепенно превращаясь в синее.

На разных экранах основного дисплея еще две фигуры мчались сломя голову в противоположных направлениях. Компьютер определил их как Фукунагу слева и Джефферсон справа. Мы все в ужасе увидели, как исполинская синяя тень, раза в три выше Джефферсон, восстала из снега прямо за ней, схватила маленький оранжевый силуэт, подняла над землей и разорвала пополам…

– Господи Иисусе, – простонал Миккельсен.

– Заряжаю, – сообщила Коллиер от панели управления.

– Да что это вообще за штука? – спросил я.

– А где Доусон? – перебил Уилф; его Шум обшаривал все экраны один за другим.

Доусон нигде не было видно, ни живой, ни мертвой.

– Оно идет за Фукунагой! – вскрикнул Миккельсен.

Темно-синяя тень, слаборазличимая в инфракрасном спектре, словно температурой она не слишком отличалась от окружающей среды, оставила в покое мертвую Джефферсон и стремительно промчалась через один экран… потом через другой. Фукунага была здоровая и сильная, но ей уже под семьдесят. Эту дрянь ей никак не перегнать…

– Ракеты готовы, – Коллиер откинула шторку, под которой пряталась кнопка пуска. – Цель…

– Стой! – вмешался Уилф. – Там люди!

По всем экранам маленькие фигурки – оранжевые в тепловизоре, но не такого яркого оттенка, как бегущая Фукунага, – поднимались из-под снега. Пять… десять… двадцать. Целые шеренги их возникали прямо из ниоткуда.

Среди них была одна ярко-красная личность. Компьютер определил ее как Доусон.

– Спаклы? – не веря своим глазам спросил Миккельсен.

– Невозможно, – возразила Коллиер. – Нам же сказали…

– Ч’дище уходит, – подал голос Уилф. – Ч’дище валит.

Громадная синяя тень перестала преследовать Фукунагу и исчезла в лесу. Рев снаружи затих в отдалении.

Некоторое время мы молчали, пыхтели, таращились в экраны, не веря своим глазам.

– Это вот что сейчас было? – выразил я, наконец, всеобщее недоумение.

– Хтой его знат, – сказал Уилф и посмотрел на ведущий из корабля трап (в Шуме Миккельсена я видел, как нахмурен его лоб). – Но еж’ли ответы есть, я хочу их получить.

Это должно быть пустое место – так нам сказали несколько спакловых групп, встреченных по дороге, – снег и пустота… земли, лежащие за тайгой. Последний рубеж живой природы перед ледяным щитом, сковавшим северный полюс планеты.

Негостеприимный, не пригодный для жизни край, дальше – ничего.

Зачем нас вообще сюда понесло?

Да просто так.

Самые первые поселенцы Нового света так и не стали ничего толком исследовать и вынужденно – из-за войны, лишений и собственной непроходимой глупости – держались длинной реки, бежавшей от заброшенного Прентисстауна на западе, через Убежище и до не менее заброшенного Горизонта на восточном океане.