Война хаоса

– Значит, так, – говорит госпожа Лоусон, накладывая мне новую повязку. – Нам известно, что железное клеймо должно намертво врастать в кожу животного. При попытке снять его химические вещества на поверхности ленты вызывают сильное кровотечение, которое невозможно остановить. Но если его не трогать, рана в течение нескольких дней должна полностью зажить, а в твоем случае мы видим обратное.

Я лежу на койке в импровизированной палате на кораблеразведчике. Вернувшись на холм после встречи с Тоддом, я провела здесь куда больше времени, чем хотела бы. Мази и снадобья госпожи Лоусон не дают инфекции расползаться по всему организму, но полностью уничтожить ее не могут. Меня лихорадит, а рука под обручем горит огнем – так сильно, что я по собственной воле снова и снова возвращаюсь в палату.

Как будто мне без этого хлопот мало!

Удивительно, как тепло встретили меня на холме, когда я вернулась. Было уже темно, но в свете костров люди «Ответа» разглядели, что это я. И радостно завопили.

Мои знакомые – Магнус, госпожа Надари, Иван – стали подходить, гладить Желудя по бокам и приговаривать: «Так им и надо!» или: «Вот теперь они попляшут!» Все считали, что я приняла абсолютно верное решение, ударив по спэклам. Даже Симона велела мне не волноваться. Даже Ли.

– Если мы не покажем врагу свою силу, они так и будут нападать, – сказал он тем вечером, когда мы сидели рядом на пеньке и ужинали.

Я покосилась на него: растрепанные светлые волосы, большие голубые глаза, сверкающие в свете лун, нежная кожа на шее…

Неважно!

– Но теперь они могут ожесточиться, – ответила я, пожалуй, чересчур громко.

– У тебя не было выбора, – возразил Ли. – Ты спасала Тодда.

В его Шуме я увидела, что он хочет обнять меня.

Но не обнял.

Зато Брэдли вообще перестал со мной разговаривать. Впрочем, в этом не было нужды: стоило приблизиться к нему на несколько метров, как меня окатывало волной злобных мыслей о том, какая я эгоистка, и как глупо было позволить ребенку втянуть их в войну, и сколько жизней я подвергла смертельному риску…

– Просто я очень зол, – сказал он наутро. – Понимаю, тебе неприятно это слушать.

Но за свои мысли Брэдли не извинился, а потом весь день общался с караваном, докладывая о последних событиях. Меня он избегал.

Я все это время валялась в постели и так и не нашла возможности поговорить с госпожой Койл. Симона по моей просьбе вышла, чтобы обыскать ее и привести ко мне, но в итоге весь день помогала организовывать отряды для поисков воды, составлять описи провизии и строить туалеты, которых на такой многолюдный лагерь понадобилось очень много – пришлось использовать химические печи, которые мы вообще-то привезли для обустройства первых поселений.

Ох уж эта госпожа Койл. Ей только дай волю, из всего извлечет выгоду!

А вечером температура у меня поднялась еще выше, поэтому сегодня утром я снова валяюсь в постели, вместо того чтобы пытаться исправить свою ошибку и все уладить.

– Вы тратите на меня слишком много времени, госпожа Лоусон, – говорю я. – Я ведь сама решила надеть на себя этот обруч. Меня предупреждали о рисках, и если…

– Если это происходит с тобой, – перебивает она меня, – то в каком состоянии сейчас остальные женщины, у которых не было выбора?

Я удивленно моргаю:

– Вы что же, думаете…

ВИОЛА, доносится из коридора. Виола. РАКЕТА. Виола. СИМОНА. Будь проклят этот Шум…

В палату заглядывает Брэдли.

– Вам лучше выйти на улицу, – говорит он. – Обеим.

Я резко сажусь в постели, и голова сразу идет кругом – встать мне удается только через несколько секунд. К этому времени Брэдли уже выводит госпожу Лоусон из палаты.

– Они начали появляться примерно час назад, – сообщает Брэдли. – Сначала по двое, по трое, но теперь…

– Кто? – спрашиваю я, спускаясь за ним по трапу.

Внизу уже стоят Ли, Симона и госпожа Койл. Я окидываю взглядом вершину холма.

Вокруг разведчика собралось втрое больше народу, чем было вчера. Это оборванные, изможденные люди всех возрастов, некоторые в ночных сорочках – атака спэклов выгнала их из постелей.

– Медицинская помощь кому-нибудь нужна? – спрашивает госпожа Лоусон и, не дожидаясь ответа, бросается к самому большому скоплению вновь прибывших.

– Но почему они идут сюда? – спрашиваю я.

– Я расспросил нескольких человек, – отвечает Ли. – Люди не знают, где укрыться. Кто-то хотел вернуться в город, под защиту армии, другие думали, что безопасней рядом с кораблем. – Он переводит взгляд на госпожу Койл. – А когда они узнали, что и «Ответ» здесь, все разрешилось само собой.

– И в чью же пользу? – хмурясь, спрашиваю я.

– Здесь человек пятьсот, – говорит Симона. – На корабле нет таких запасов воды и еды.

– У «Ответа» есть, но надолго их не хватит, – решительно заявляет госпожа Койл. – А в ближайшее время людей станет еще больше. – Она поворачивается к Брэдли и Симоне: – Вы мне понадобитесь.

Как и следовало ожидать, Шум Брэдли тотчас вскидывается.

– Руководство каравана считает, что наша основная задача – оказывать гуманитарную помощь, – говорит он и, еще громче лязгая Шумом, косится на нас с Симоной.