Война Кортни

Эмис, который, казалось, стал более величественным и серьезным с тех пор, как его повысили, остановился, изучая ряд машинописных документов, которые, как поняла Шафран, должны были быть ее отчетами. Она улыбнулась про себя, вспомнив, как сидела в кабинете отца в Лусиме, ожидая, пока он прочтет ее школьные отчеты и результаты экзаменов. Но не было того напряжения, которое она испытывала тогда, ожидая услышать приговор. Она уже знала, как хорошо успевала на различных курсах. Там, безусловно, может быть только один исход.

“Я, конечно, читал их все раньше, - заметил Эмис, кладя бумаги на стол. “Я хотел убедиться, что они действительно так хороши, как я запомнил. Удивительно, но они даже лучше. Ты прекрасно справилась, Шафран.”

- Благодарю вас, сэр.”

- Не нужно меня благодарить, ты более чем заслужила мои комплименты. Ты привлекла внимание людей, Шафран. Даже бригадир Губбинс спрашивал о тебе. Он сказал, что я должен быть уверен, что смогу извлечь максимум пользы из такой выдающейся перспективы.”

- Я не могу ждать, сэр. Я хочу быть полезной.”

“Так и будет . . . но не сейчас.”

Шафран с трудом верила своим ушам. Неужели Эймис говорит, что ей не дадут работу?

- А почему бы и нет?- выпалила она, настолько потрясенная, что не смогла сдержать возмущения в голосе.

- Потому что я не хочу посылать тебя на верную смерть, - ответил Эмис. “И я считаю, что если бы я отправил вас в настоящее время на поле боя, вы были бы либо мертвы, либо захвачены в плен, либо и то и другое вместе в течение недели после того, как ступили бы на бельгийскую землю.”

“Я не понимаю . . . Что же я сделала не так?”

- Ничего, Мисс Кортни. Вы не потерпели ни малейшей неудачи. Но ни одно из ваших замечательных достижений не может скрыть того факта, что вы все еще не можете сойти за бельгийца, даже южноафриканца с фламандскими бельгийскими корнями.”

Шафран боролась с волной гнева, поднимающейся в ней. Теперь ей не будет никакого проку терять самообладание. “Уверен, что смогу, сэр. У меня есть все необходимые навыки работы в полевых условиях.”

- Хорошо, тогда представь, что мы едем на поезде, скажем, из Левена в Антверпен. Я вхожу в купе и, увидев хорошенькую девушку, естественно сажусь напротив нее. На мне форма гауптштурмфюрера СС или капитана. Я начинаю разговор с вами, говоря по-фламандски. Вряд ли вы откажетесь поговорить со мной. Я говорю: "у меня есть отпуск на пару дней, и я хотел бы пойти куда-нибудь действительно особенным, подальше от проторенных путей. Что вы посоветуете?”

“Пожалуйста, будьте так добры, дайте мне ваш ответ на этот вопрос, описав где-нибудь в Северной Бельгии, на разговорном фламандском языке, с фамильярностью человека, который знает и любит это место.”

Шафран открыла рот, поняла, что не может придумать, что сказать, и задумалась еще немного.

“Вы, кажется, озадачены, Мисс . . . ?”

Эймис говорил по-фламандски. Он сделал паузу, как сделал бы мужчина, ожидающий, что женщина назовет свое имя.

- Кор . . .- Шафран начала не подумав, сбитая с толку тем, что сказал Эймис, и тем, что он делал.

- Простите, я не расслышал вас правильно. Ты сказала - Кор . . . что-то такое?- Спросил Эймис.

Шафран ломала голову в поисках голландского или фламандского имени. - Корпман, - сказала она, хотя ближе всего к этому она слышала доктора Купмана, который ухаживал за больными девочками в ее школе в Йоханнесбурге.

“Итак, Мевроу Корпман, не сочтете ли вы за дерзость, если я спрошу ваше имя?”

Эймис придал этой, казалось бы, вежливой просьбе оттенок угрозы, который неизбежно содержался в любом вопросе офицера СС.

- Ева, - ответила она.

- Ну что ж, Ева Корпман, меня зовут Эберхард Мизель, хотя друзья зовут меня Харди. И я понимаю, что был очень груб. Вы собирались сообщить мне о предстоящем отпуске и о том, где я его проведу. Пожалуйста, продолжайте . . .”

Шафран покачала головой. “Я не могу”, - сказала она, в немного больше чем шепот. Вся ее уверенность исчезла, как будто ее никогда и не было.

“Не беспокойся, - ответил Эймис, на этот раз по-английски. - Тот факт, что ты не смогла, никак не отражается на тебе. Это просто доказательство твоей единственной слабости. Ты все еще не можешь думать, как молодая африканерка, не говоря уже о бельгийке. Твой фламандский язык компетентен, но не совсем свободен. Тебе нужно проводить больше времени с бельгийцами, разговаривать с ними, узнавать об их стране, узнавать, что делает их особенными.”

“Как я могу это сделать, сэр, если не поеду в Бельгию?”

- Все просто, моя дорогая . . . Бельгия придет к тебе.”

Шафран вопросительно посмотрела на него.

“Я все продумал и знаю, как привести тебя в боевую форму.”

- А вы, сэр?- Спросила Шафран, чувствуя первые отдаленные проблески надежды. “О, мне бы этого очень хотелось.”